Status in statu (Государство в государстве) (СИ)

Конечно, многих малограмотных и легковерных больных, соблазнённых перспективой какой-то второй, дополнительной жизни, проповедники уводили за собой. Но когда подкованный разносторонними знаниями Ваня начинал спорить с ними, они сразу же просили его не приходить на их «исцелительные» проповеди.

Было совершенно очевидно, что в зону приезжали краснобаи далеко не первого ранга. Они просто талдычили подневольным пациентам больницы только то, что им, в свою очередь, наталдычили их духовные наставники. Глубоких знаний, даже и о христианстве, у этих «божьих» посланцев и в помине н е было. Стоило ступить один шаг в сторону, как эти проповедники с постными рожами тут же возвращались на старую, крепко вдолбленную в их мозги, колею.

И, конечно, именно по их просьбе Администрация, в конце концов, запретила завзятому спорщику Ивану посещать эти «духовные» сборища.

Но при этом Ваня обратил внимание на то, что сами сотрудники, приглашавшие проповедников с целью «духовного возрождения» в уголовной среде, их рассказы о «божественной благодати» не слушали, не верили им и только посмеивались втихую над «долгогривыми пузанами». Увы, недалеко наша страна во главе с кремлёвскими прихожанами уедет на ханжестве и лицемерии.

А «освобождённый» от религиозного просвещения Ваня с удвоенной энергией занялся самим собой. Немного восстановившись от последствий пыток и истязаний, доставшихся на его долю в 7-ке, Ваня с прежним энтузиазмом стал посещать спортивные мероприятия, читать библиотечные книги и вести философские диспуты со своим другом. Это было гораздо полезней, чем бубнить хвалебные молитвы иудейскому божку. Очень Ване хотелось во всём разобраться и стать более просвещённым человеком, обязанным каждый день делать, хоть и маленький, но шаг вперёд.

Ваня и Гера оба были просто безмерно рады, что они снова рядом. И у каждого есть друг, с которым можно поговорить хоть о чём, и он не выдаст, не предаст на любых «пристрастных» допросах, всегда готов помочь и протянуть руку помощи. Беседовали они чаще всего по вечерам, на прогулке, подальше от ушей разнородных, но, по сущности своей, одинаковых управляющих организаций.

– Возможно. Боги и правят этим миром. – горячился неугомонный Гера. – Но истинное спасение – это свобода от них всех – тоже возможно. Мы же толком ничего не знаем, ведь не мы придумали и сотворили этот мир. Я – за полную свободу: духовную, интеллектуальную и физическую. Возможно, что человек создавался именно как раб, обязанный смириться со своей судьбой и работать на хозяина. А истинно свободными могут стать лишь немногие, избранные личности. Но свобода достаётся не так просто, можно и собственной жизнью пожертвовать. А кто готов к такому риску?

Пока жизнь давала им небольшую передышку, они ей пользовались по полной и пытались найти Истину на режимной Омской зоне.

Нередко унылую больничную атмосферу взбадривал Крайс, зам.нач.ОБ. Весьма уникальный персонаж. Никому покоя не давал. Целый день как заведённый метался по отделениям, вылавливая нарушителей. К нарушителям был строг, мог и пошутить в оскорбительной форме и применить более строгие меры взыскания. В больнице тоже никому не удавалось как-то особенно расслабляться. Режимно-оперативная политика Управления была беспощадной и предельно простой: зеки – враги. Словом, всё как на войне.

С 10-ки постоянно подъезжали новые туберкулёзники: блатные, смотряги, положенцы. А чтобы эта публика в больнице особенно не распускалась, и нужен был хорошо изучивший зековскую психологию Крайс. Он понимал, что сломать можно любого, просто за 10-ку ещё не взялись ладом, по-настоящему, вот и едет оттуда народ в романтическом «образе». И как бы все они не блатовали, Крайса приходилось им уважать и даже побаиваться. А он, не скрывая своих амбиций, прямо говорил: «Я здесь смотрящий!». Когда его не было, зеки всячески критиковали его и посмеивались над ним, а когда он был рядом: «Сергей Сергеевич, будьте любезны!» (Словом, как и во всех наших образцовых учреждениях).

Вся администрация (курившая поголовно) упорно и систематически боролась с курильщиками. Каждый божий день устраивали набеги на отделения и отлавливали зазевавшихся зеков, куривших в туалетах или палатах. Попавшиеся с поличным отправлялись на комиссию, где нач.отрядов, зам.полит,опер.часть, О.Б. ежедневно проводили с ними воспитательную работу: тем, кто попался впервые – выговор в личное дело, а тех, кто не был знаком с тактикой конспирации и попадался неоднократно, Крайс мог и дубинкой повоспитывать. Дело это он любил и выполнял его с юмором и смехом. Словом, был грозой для блатных и для нищих. Без устали бодрил всех зазевавшихся зеков.

У Крайса был ещё одна изумительная, никем так и не объяснимая черта. Когда при нём играли в нарды, он брал кубики, говорил: «Учись!», кидал их, и всегда у него выпадали две шестёрки – самый большой камень. Крайса прямо распирало от гордости. Один раз, чтобы отвлечь его внимание, Ваня сам подал ему кубики и попросил продемонстрировать своё мастерство. Крайс бросил, и опять: шесть-шесть!