Статья Пятая (ЛП)

- Возьми щетку. Вымоем полы, а затем будет другая уборка. - Далила была не слишком разговорчива.

Мы передвигались от камеры к камере, вымывая полы, заправляя кровати, очищая туалеты. Только две комнаты из всех были заняты, и мы не стали заходить туда сразу.

Пока я работала, по коридору с трудом прошел закованный в наручники мужчина с болезненно-желтой кожей и синяками на одной щеке. Его сопровождали четыре охранника, один из которых нес серебристый чемоданчик. Они грубо втолкнули заключенного в пустую камеру. Спустя несколько минут все охранники скрылись в том же направлении, откуда пришли.

- На суде был, - объяснила Далила. Мне стало болезненно любопытно, каким же оказался приговор.

Когда мы закончили, я отправилась следом за Далилой на нижний этаж в столовую, где мы взяли два подноса с серой кашей у солдата, на голове у которого была сетка для волос. Я смотрела, как несколько солдат входили и выходили через главный вход мимо охранника за толстой стеклянной панелью. Каждый раз, когда дверь открывалась, мои уши разрывались от пронзительного жужжания.

Наверху Далила открыла дверь камеры ключом, висевшим на тонкой металлической цепочке у нее на шее.

Находившийся внутри мужчина свернулся калачиком в углу кровати. Он был одет в ярко-желтый комбинезон и горестно раскачивался туда-сюда, что-то бормоча себе под нос.

- Еда, - сказала Далила, поставив поднос на незанятую сторону кровати.

Она закрыла дверь и поставила галочку в клетке напротив строчки "пища" на планшетке, закрепленной на ручке двери.

В следующей камере, прислонившись к стене, сидел мужчина с кожей оливкового цвета и грыз ногти.

- У вас есть одеяло или что-нибудь? - поспешно спросил он. - О, привет, - добавил он, заметив меня. Я с любопытством уставилась на него.

- Еда, - снова сказала Далила, ставя поднос на его кровать.

Мимо прошел охранник и направился вниз по лестнице.

- Куда он пошел? - спросила я Далилу.

- Обход. Они обходят коридоры каждые полчаса.

- Мне казалось, в тюрьме должно быть больше охраны.

Она покачала головой. - Это лишь небольшой следственный изолятор. Только камеры временного содержания. Здесь минимум охраны. Тюрьма находится в Шарлотт*.

Далила была весьма практична.

- Надеюсь, у тебя крепкий желудок, - произнесла она.

- Почему?

- Сейчас будет настоящая уборка.

Я прошла следом за ней на склад. Хлорка. Перчатки. Одежда для заключенных. Полотенца. Одеяла. Я подумала, что Далила возьмет одно для мужчины в той камере, но она этого не сделала и вместо одеяла взяла глубокую хозяйственную тележку с металлической крышкой. После чего мы пошли в третью занятую камеру, где находился солдат, которому недавно вынесли приговор.

Я посмотрела на его планшетку. На ней большими буквами было написано одно слово: "Отработано".

На какую-то долю секунды я вспомнила разговор с Ребеккой в школе реформации. Шон сказал ей, что слышал слово "отработать" в отношении нарушителей Статей. Тогда я наивно считала, что мою маму отправили на реабилитацию.

Когда дверь открылась, я поняла, почему Далила спрашивала меня о моем желудке.

Человек перед нами лежал, изогнувшись, на узкой кровати. Колени упираются в матрас, плечи смотрят в потолок. Темные волосы по-прежнему спутаны, на распухшей щеке чернеет синяк.

Но теперь он был мертв.

У меня в голове возник образ мужчины, умершего на площади. Его тело выглядело тонким и хрупким. Я вспомнила, как приняла его за спящего, хотя на самом деле он уже отошел.

Здесь было иначе. Этот человек выглядел мертвым. Серым, холодным и измученным, словно его разум нашел смерть до того, как тело подготовилось к ней. В этот миг я поняла, почему люди закрывают мертвым глаза. Эти безжизненные шары следили за мной, будто глаза Моны Лизы.

Я сделала шаг назад до того, как мои колени задрожали. Через несколько секунд меня всю трясло. Я не могла отвести взгляд от мертвеца. Мое воображение превратило его лицо в лицо Чейза. Его темные, пытливые глаза - пустые. Если его поймают, его судьба будет именно такой.

Даже сейчас я бы не хотела, чтобы Чейз погиб. Я надеялась, что он далеко отсюда. Что он скрылся, когда убедился в моем исчезновении.

Далила подняла тело и усадила его. Я почувствовала, как желчь дерет горло. Осторожно сглотнула. Далила перекатила тело на тележку, и оно глухо ударилось о металл.

Мне стало плохо. Я заставила себя сосредоточиться. Придать себе хоть немного сил.

- Ты еще в сознании? - спросила Далила, толкая тележку по коридору в сторону от лестницы.

Она не смотрела на меня, однако я кивнула, следуя за ней немного поодаль. Я уставилась себе на ноги, переводя глаза с одной на другую. Это было единственное, о чем я могла думать без тошноты.

- Помогает, если не думать о них, как о людях.

Да. Я представила, что это помогает.

В конце коридора находился грузовой лифт. Он был грязный, засаленный и темный. Далила втолкнула тележку внутрь, а я постаралась убедить себя, что в ней не было тела.