Статьи разных лет

P.S. Есть в письме господина-товарища Шумского одна забавная сторона. Большевики, придя к власти, после короткой паузы записали классиков русской литературы в свои предтечи, почти в свои ряды как «борцов за народное дело с Самодержавием и поповщиной». А сегодня бывшие большевики в роли «Православных патриотов» записывают в новые «святцы» тех же Пушкина и Гоголя, но уже как «борцов за Православие». Забавно.

«Черная  сотня», № 55–56, 1998

С больной головы на здоровую

Ненависть к русским была и остаётся первой революционной страстью.

Ф. Энгельс

Есть два народа на Земле, которые привлекают к себе неизменное и, можно сказать, болезненное внимание философов и политиков, публицистов и писателей на протяжении как минимум последних ста лет: русские и евреи. Это внимание особенно усилилось в связи с ростом революционного движения в прошлом веке и начале нынешнего, теперь уже уходящего. Тогда как-то сразу, в один миг на сцене откуда-то появилось прогрессивное человечество — по преимуществу чернокудрявое, страдающее и крикливое с требованием освобождения от религиозной совести, национальных традиций и исторически сложившегося государственного уклада жизни. Взамен этого должны были дождем пролиться благодеяния в виде демократии, равенства и свободы. И хотя все основные постулаты революционного движения заключались в основных догматах иудаизма, сам Карл Маркс, а от рождения даже не Карл, а Мордехай, оказался весьма строг к своим соплеменникам и предрекал им полное исчезновение в развитом социализме. По его марксистскому мнению, с исчезновением частной собственности исчезнет дух торгашества и отпадет сама возможность драть три шкуры с коренных народов; евреям просто нечем будет заняться, и они растают как болотные призраки под лучами благодатного солнца коллективного труда на всемирной стройке коммунизма. То есть Маркс рассматривал евреев как секту профессиональных эксплуататоров, торгашей-спекулянтов, ростовщиков, банкиров и менял. И хотя такое воззрение, да еще публично засвидетельствованное, не принесло радости его соплеменникам, но все же польза от его теории была настолько громадна для интересов иудеев и всего прогрессивного человечества, воспитанного в масонских ложах на иудейских же началах, что бородачу все простили, а имя его вышили золотыми буквами на знаменах современной цивилизации.

Ленин, сколько помнится, глядя не столько на далекое прошлое, сколько в настоящее, был более ласков и нежен в своих революционных оценках роли иудеев в осуществлении социальных катаклизмов в России и во всем мире. Он видел факты, видел своих товарищей по революционному делу и по-ленински, не заботясь о будущих перестройщиках-демократах, заявлял:

«Без революционно настроенных еврейских масс в России никакой революции не сделаешь и подлинной демократии не создашь».

И, словно предвидя реалии сегодняшнего дня, он также просто по-ленински писал нашим сегодняшним коммунистам, явным и тайным (особенно — нашим коммунистическим «патриотам» анпиловского толка. Надо в конце концов определиться: вы с Россией или с Лениным? — ред.):

«Может великорусский марксист принять лозунг национальной великорусской культуры? — и на этот вопрос сурово, по-марксистски отвечал, — нет. Такого человека надо поместить среди националистов, а не марксистов. Наше дело бороться с господствующей, черносотенной и буржуазной национальной культурой великороссов, развивая исключительно в интернациональном духе и в теснейшем союзе с рабочими (надо полагать, „рабочими-братьями“ масонских лож, этими „мастерскими“ иудейского социализма — В.О.) иных стран те зачатки, которые имеются и в нашей истории демократического и рабочего движения.» (Ленин. Полн. собр. соч.т.24, стр.122 «Критические заметки по национальному вопросу»).

«Но где же его найти, этот интернациональный дух?» — спросит какой-нибудь вахлак из черносотенной глубинки России и тем только обнаружит свое враждебное подлинной демократии нутро. А подлинное нутро демократии, как известно, находится все там же, в мыслях Ленина, который прямо указывал и адрес:

«…великие всемирно-прогрессивные черты в еврейской культуре: ее интернационализм, ее отзывчивость на передовые движения эпохи. Процент евреев в демократических и пролетарских движениях везде выше процента евреев в населении вообще.» (Там же, стр.122).

И чтобы окончательно развеять неприятные впечатления от предсказания Маркса об исчезновении в светлом будущем еврейства, Ленин (которого, кстати, даже по демократическим понятиям «из истории не выбросишь» и даже с площадей наших городов и из названий улиц и областей тоже, в отличие от, скажем, Александра Третьего и всего русского дворянства, священства и крестьянства), прямо уточнил в чем смысл «лучших традиций еврейства»:

«… те евреи-марксисты, которые сплачиваются в интернациональные марксистские организации… продолжают лучшие традиции еврейства, борясь против лозунга „национальной культуры“».