– Отец Андрей, как понять, хорошо ли человек попостился, подготовился к встрече Светлого Христова Воскресения? Нужно ли вообще о таких вещах думать, ставить себе оценку за проведение поста, или Бог неприметно для нас принимает наши постные подвиги и труды? Должны ли мы испытывать особые ощущения во время пасхального богослужения?
– Должны испытывать, но не должны выжимать чувства из себя искусственно и насильно. Не стоит изображать из себя волевыми усилиями то, что должно происходить по дару свыше. Радость Пасхи, смесь слез и улыбок на лицах, ликующее сердце – это и есть награда за пост и за веру в целом, за стояние в ней. Разные народы радуются по-разному. Во время схождения Благодатного огня в Иерусалиме арабы, скажем, танцуют, кричат, бурно выражают восторг веры. Но есть и радость тихая, менее заметная внешне. Это наблюдается у нас, так как наш культурный код более сдержан. Мы предпочитаем внутреннее ликование. И тем не менее, лица должны быть светящимися, слезы – искренними. Одним словом, пасхальная радость призвана быть подлинной и для работавших с первого часа, и для пришедших в час одиннадцатый.
Революция (17 апреля 2014г.)
Революция вся вымощена благими или полу-благими намерениями, ведущими, сами знаете, куда. Именно в Ад и ведущими. Совершенно верно. Раньше все больше булыжники выворачивали для нужд пролетариата. Ими шлях мостили. Сегодня булыжник сменен плиткой тротуарной, но суть от этой замены не меняется. Не меняется, вернее, направление дороги, вымощенной благими намерениями.
Революция не возможна без демонизации сознания. Это такое сознание, внутри которого люди, носящие образ врага, лишены всякого человеческого достоинства. Им уже прилепили бейджик крайнего. Они кажутся революционерам демонами и не более чем. Нужно сильно потрудиться на отравленной ниве СМИ, чтобы промыть мозг изрядной доле населения и приучить видеть в оппоненте кого-то не достойного ни тепла, ни сострадания, но только упыря, но которому осиновый кол плачет.
Со старта очень трудно так накрутить одних людей на других людей. Легче получается там, где уже существуют разломы в сознании, разломы, возникшие очень давно и носящие религиозный и этнический характер. Поэтому Революция всегда стремится (ради срочного успеха и экономии средств) работать на базе уже существующих глубинных расхождений. Революция-лапочка всегда откапывает трупы и на них пляшет, чтобы закопать побольше тех, кто пока еще жив.
Кстати, болтовня революционная вся о деньгах и о правах, выраженных в денежном эквиваленте. Там, мол, отняли, там не додали, там отжали, и прочие безумные глаголы. Но работает она (революция-лапочка) лучше и эффективнее не на денежном, а на этническом и религиозном, шире – на мифологическом материале. Поскольку вся она, кроваво-подлая лапочка, есть ложь и даже – ложь в высшей степени. Ее не на бухгалтерском расчете, а на мифологии строить и подобает. А разговоры о благе народном и повышении зарплат, это – дымовая завеса.
Чем более дик народ, тем успешнее потуги по раздуванию пожара. Поверхностные идеи легче в кровь всасываются, если нет противоядия. Кто книги читает, тот, даже бегло ознакомившись с Францией конца 18-го и Россией начала 20-го веков, с судьбами народных вождей и их подчиненных, делать революцию откажется. И участвовать засомневается. В целях чистого желания выжить. Но тот, кто ничего не читает и мало о чем думает, тот лезет на баррикады с энергией, прямо пропорциональной отсутствию мыслей в голове. Главное кричи про «несправедливость» и хвали «свободу». Эти всемогущие мантры на некоторое время все спишут.
Что бы ни говорили о благих порывах, а революция это всегда смесь страстей. Главные из них это зависть и жадность. Мы, вестимо, сами себе не признаемся, что жаба нас поддавливает. В собственных глазах мы очень даже добры и альтруистичны. Вот вчера даже соседке щепотку соли дали. Но по сути все совсем не так. «Я очень хороший и жизнь у меня одна. Я достоин лучшей доли. У «них» ведь все есть, а у меня почти ничего нет. Чем я хуже? Да ведь я же лучше! Дайте-ка вилы побыстрее и покажите пальцем – кто виноват. Можете и поцеловать самого виновного при факельном освещении (хороший знак). Тогда мы его не вилами, а на крест прямиком»