– Хороший вопрос. Я думаю, что максимум – это привести человека и к Книге, и к Чаше. Не что-нибудь одно из двух, а именно два – Книга и Чаша. Если ты сможешь привести человека к тому, чтобы он причащался, и к тому, чтобы он читал Писание, – причем, повторю, не одно из двух этих составляющих, а оба, – то считай, что ты покрыл множество грехов. Как пишет апостол Иаков: когда приведешь чью-то душу к спасению, то покроешь множество грехов. Это, конечно, максимум. Чтобы ты человека привел к пониманию, и он согласился с тобой, и стал в воскресенье идти к Чаше и дома читать Книгу. Книга и Чаша, Евангелие и Причастие.
Ну, а минимум для современного неандертальца с мобильным телефоном – это, я думаю, чтобы он перестал смеяться в разговорах о священных темах, чтобы он понял, что он ничего не знает, чтобы он понял, что есть некий мир, о котором он ничего не знает, и чтобы он приобрел некое благоговение перед этим миром, перестал смеяться над религиозными темами, стал, по крайней мере, задумчиво-серьезен по отношению к вещам, о которых он пока ничего не знает. Если он хотя бы сказал тебе: «Ты знаешь, я думал, что это всё какая-то туфта, попы придумали, а теперь я вижу, что это очень серьезно, это касается моей совести и моего сердца, моих почивших сродников, моего будущего. Я, конечно, пока ничего не понимаю, но я осознал, что это очень серьезно всё, и я бы хотел потихонечку этому учиться. Ну, потихонечку, конечно, потому что я быстро этому учиться не буду, я боюсь этого всего, и у меня не хватит времени и сил… Но я понимаю, что это всё очень серьезно, спасибо тебе».
Вот если мы в человеке пробудим хотя бы некую серьезность по отношению к экзистенциальным темам – рождения, смерти, праведности, покаяния, слез, ответственности, вот этой боли душевной… Что такое человек? Это же душевная боль. Это парадоксальное существо, у него всё болит внутри. Кто я, где я, почему я здесь? Вот если мы дадим человеку почувствовать это, выведем его из состояния мирской расслабленности, то мы достигли уже очень важного.
Вообще-то этот минимум является уже максимумом. А тот максимум, когда человек читает Евангелие и причащается, – это уже запредельное нечто. Это просто святость. А изначально человек говорит: «Слушай, я, конечно, не знаю, зачем мне это нужно, но мне нравится тебя слушать. И хотя я вообще не понимаю ничего из того, что ты говоришь, но меня это тревожит и волнует. И вообще мне интересно. А что мне можно почитать?» – «Ну… Почитай “Диалоги” Платона». – «А еще?» – «Ну… Почитай Брэдбери». – «А еще?» – «Пушкина почитай. “Евгения Онегина”. Внимательно только читай, там есть вещи, которые просто поразят». – «Ничего себе! Удивительно. Я как будто очнулся от обморока». Вот если мы человека встряхнем и он очнется, то мы совершили величайшее дело. А потом, конечно, мы ведем его к Евангелию и к Чаше.
Сейчас в принципе мы подхватываем на лету умирающих. Мы приходим причащать людей, которые никогда не причащались, и перед смертью мы спешим успеть. Тавтология, но это факт. Мы спешим с Причастием к умирающему, чтобы он хоть раз в жизни причастился именно в последний день. Мы отпеваем покойников, потом поминаем в молитвах тех покойников, которые бездарно прожили свою жизнь. Мы крестим непонятно кого и непонятно зачем в надежде, что они когда-то там проснутся и начнут жить по-христиански. То есть мы совершаем много вещей в надежде на будущее. А проповедничество – оно ставит целью разбудить человека сегодня. «Проснись!!! Ты помнишь себя в пять лет? Тебе уже 35! Ты понимаешь, что ты изменился? Еще 20 лет, и тебя, может быть, не будет на этой земле! Посмотри, разве ты похож на того, кем был раньше? Это же разные люди. А между тем это ты. Ты пойми, что у тебя целый мир в душе, вся Вселенная этого не стоит!» Вот если мы сможем добраться до сокровенных тайников этой человеческой души, мы совершим очень хорошее дело.
– Спасибо, отец Андрей. Надеюсь, все присоединяться к пожеланию, чтобы ваша книга помогла разбудить миссионеров, а миссионеры уже разбудили других людей и многих привели к истинной вере. Хотим пожелать вам дальнейших успехов в вашем труде и творчестве – и на миссионерском поприще тоже. А вам, дорогие братия и сестры, хотим пожелать приятного чтения с книгами издательства Сретенского монастыря. Всего хорошего!
– Спасибо. Что ж, homo legеns – человек читающий – это человек верующий. Верующий не читающий – это абсурд. То есть человек верующий, homo credеns – это homo legеns. Читайте хорошие книги, перечитывайте хорошее, что читали уже, и дочитывайте то, что не читали еще никогда. Мир вам и побольше веры. Веры и радости.