Стать собой

— Не бойся, я его подержу, — воскликнула Луни, кинувшись к псу, который был с неё ростом. — Он не тронет, Мрак умный, просто ему надо будет тебя обнюхать, чтобы запомнить твой запах на будущее.

Не обращая внимания на оскаленную пасть, малышка вцепилась в шею чёрного пса.

— Милая, не переживая, Мрак не тронет нашу гостью, — улыбнулась сестра, продолжив путь, спокойно глядя на то, как её маленькая дочка закрывает оскаленную пасть своей ручкой.

От подобной картины у меня сердце сжалось от переживания за ребёнка и я, не осознавая этого, тихо зарычала. Собака замолчала, удивлённо прислушиваясь к новому звуку, склонив голову на бок. Потом, мотнув головой и освободившись тем самым от Луни, припала на все четыре лапы и поползла в мою сторону, поскуливая.

— Надо же, — улыбнулась Лари, — Мрак только на одного нашего друга так реагирует, теперь вот и на тебя. Интересное совпадение.

Наклонившись, я погладила притихшего пса, размышляя о словах сестры. В этом мире я перестала верить в совпадения и стечения обстоятельств, которые являются не чем иным, как следствием неких планов, придуманных богами.

Глава 19

Обед плавно перешёл в ужин, а мы всё сидели и разговаривали. На столе периодически менялись блюда, хотя никто не заходил в столовую, а может я была настолько увлечена беседой, что этого просто не замечала. Дневной свет, льющийся из окон, постепенно менялся, теперь в нём преобладали яркие краски заката, которые в свою очередь становились сумерками, а Лари задавала всё новые вопросы, на которые мне приходилось отвечать. Сколько слёз было пролито за эти несколько часов! Но это были исключительно слёзы радости.

Где-то в середине разговора пришёл Элерандиэль — муж Лаэрии. В отличие от своего брата, он вызывал симпатию. Было заметно, насколько сильна его любовь к жене, это выражалось во всём — взглядах, бросаемых в её сторону, в жестах, в том, как он вёл себя по отношению к ней. У меня то и дело проскальзывала улыбка, глядя на эту пару. Чувства Лаэрии были столь же сильны: её глаза просто светились любовью, когда их взгляды встречались. Я была искренне рада, за них обоих.

Когда на улице стемнело, и в комнате зажглись магические светильники, а через открытые окна стали слышны звуки ночной природы, мой язык начал заплетаться, требуя отдыха. Малышка Луни, не отходившая всё это время от меня ни на шаг, долго смеялась, когда я лишь с третьей попытки выговорила имя директора магической школы, в которой теперь училась. Видя, что от меня уже ничего вразумительного не добиться, Лаэрия, наконец, сжалилась, сказав, что на сегодня разговоров достаточно и пора отдыхать. Ох, как же я обрадовалась, вызвав этим у племянницы новый взрыв смеха.

На ночь мне выделили комнату, в которой раньше, по словам сестры, часто останавливался один близкий друг семьи, но в последние месяцы тот не баловал их своими визитами. Мою же собственную комнату обещали сделать через пару недель, чтобы у меня было в этом доме собственное местечко, куда бы я могла переместиться в любую секунду, как только захочу увидеть родственников. А они, эти самые родственники, уже планировали меня видеть в своём доме каждые выходные, что, несомненно, радовало.

Лари с Луни просто завалили выделенную для меня комнату вещами, без которых, по их мнению, мне просто не обойтись. Чего здесь только не было — от милой пижамки, состоящей из тунички и шортиков, до всевозможных пузырьков с ароматическими маслами и шампунями. На моё вялое сопротивление и неубедительные отговорки, что завтра же должна вернуться в школу, никто не обращал внимания. В конце концов, я сдалась, решив, что чем меньше сопротивляюсь их проявлениям заботы, тем быстрее меня оставят в покое. Так и произошло на самом деле. Перетащив в мою комнату добрую половину всех своих вещей, девочки, наконец, успокоились, и с чувством выполненного долга, оставили меня одну.

Я долго не могла заснуть, ворочаясь с боку на бок. Мысли роились в голове, не давая погрузиться в долгожданный сон. От воспоминаний о родителях, болезненно сжималось сердце, ведь мы с Лари здесь, а они там, и неизвестно, встретимся ли с ними. Я успокаивала себя тем, что теперь не одна, и что сестра обязательно чего-нибудь придумает.

Вдруг за окном раздался тихий шорох, это притом, что комната находилась на втором этаже. Страха у меня не было: после всего пережитого, происходящее сейчас казалось пустяком. Сползая на край кровати, порадовалась подарку, который мне преподнёс за ужином Леран, (так называла Лаэрия своего мужа). Это был короткий кинжал из сверхпрочной гномьей стали с выгравированным на лезвие драконом. Отличался он от обычных кинжалов тем, что мог частично убирать любой магический щит, одним лишь прикосновением к нему. Это была совместная разработка эльфийских магов и гномьих мастеров. Его я и прихватила с собой, приближаясь к окну, за которым мелькнула тень.