Стать Лютовым

Шарло оказался рослым упитанным малым в черном берете, свешивавшемся на искалеченное левое ухо. Стоя за верстаком, заваленным железным хламом, он выслушал рассказ Иуды о герцоге д-Анжу и его настольной гильотине и удовлетворенно кивнул головой.

- Ну, дальше,- сказал Шарло, достал из-под верстака бутылку вина с двумя бокалами и налил себе и гостю.

- Я монархист,- продолжал Иуда Гросман.- Прибыл к вам нелегально из красавицы Одессы. Чернь низложила нашего короля, трон пошел на переплавку. Корону спустили цыганам за гроши.

- О! - удивился Шарло и долил Иуде вина.

- Вы, конечно, слышали, где это - Одесса? - сказал Иуда Гросман.

- Где? - спросил Шарло.

- Там,- махнул рукой Иуда.

- И вы - оттуда? - спросил Шарло.

- В какой-то степени,- уклончиво ответил Иуда.- Я человек песков.

- Так у вас там султаны? - спросил Шарло.- В песках?

- Можно сказать и так,- кивнул Иуда Гросман.

- Как, вы говорите, это называется? - снова спросил Шарло.

- Одесса,- сказал Иуда Гросман.

- О! - снова удивился Шарло.- Король обезглавлен?

- К несчастью, да,- сказал Иуда.- Но его сын - чудный мальчик, он взойдет на престол. Мы вернем ему корону.

- Мне, конечно, все равно,- помолчав, сказал Шарло,- но как вас зовут?

- Давид Реувейни,- твердо сказал Иуда.

- Вам нужно оружие, месье Реувейни? - спросил Шарло.- У вас есть деньги, чтобы за него заплатить?

- Ну, конечно, конечно...- покивал головой Иуда.- А пушки есть?

- Часть денег вперед,- сказал Шарло.

- Сколько скажете,- согласился Иуда.- Я вам верю, как самому себе, больше, чем самому себе.

- О! - удивился Шарло.

- Но возьмем быка за рога,- продолжал Иуда.- Наследник престола просто мечтает о каком-нибудь императорском сувенире, скажем, о пуле Наполеона. У вас есть?

Шарло поглядел на Иуду Гросмана с большим интересом.

- Две,- сказал Шарло.

- Как две? - не понял Иуда Гросман.

- Они же парные,- глазом не моргнул Шарло.- Вы что, не знали?

- Наследник не знал,- пробормотал Иуда.- Теперь я ему расскажу.

- Ну, конечно,- сказал Шарло.- Как видно, ваш наследник - выдающееся дитя. Расчет только наличными.- И вышел из комнаты, ступая недоверчиво, как по битому стеклу.

Счастливо улыбаясь, Иуда налил себе вина. Ему нравился этот разговор, текущий меж сказочных берегов. Одесские жулики и бандиты тоже не прочь были прилгнуть и пофантазировать, но на иные темы. Молдаванка, пожалуй, не привилась бы к галльскому стволу.

Шарло вернулся, неся на ладони два грязных свинцовых катышка размером с бараний орешек.

- Чем меньше остается монархов,- огорченно сказал Шарло, заворачивая катышки в обрывок газеты,- тем больше становится лапа у женщин. Вы обратили внимание?

- Ну да,- без промедления отозвался Иуда.- Нога?

- Ступня,- уточнил Шарло.- Она растет прямо на глазах, как у пехотинца. Раньше ножка была - бутон, а теперь сороковой размер - это еще что...- Шарло горестно покачал головой в разбойничьем берете.- Народы вырождаются без монархов, месье Реувейни! Поверьте, нас ждут тяжкие времена.

Шагая через запущенный парк с катышками в кармане, Иуда Гросман перебирал в памяти слова разговора. Бутон - и лапа пехотинца; это надо записать. Вместе с монархией уходит и изящество. Черт возьми! И это говорит Шарло с отрубленным ухом.

Близ ветхой арки ворот Иуда Гросман прибавил шагу - как бы не рухнула на голову, такое может случиться. Нащупав в кармане свинцовый шарик, Иуда размахнулся и с легким сердцем запустил его в придорожные кусты: довольно будет и одного. Блюмкин все равно не поверит, что этот обрубок имеет хоть какое-то отношение к императору Наполеону, зато ему будет приятно, что Иуда не забыл о его странной мечте. А сертификат можно купить у любого антиквара, что-нибудь вроде "Настоящий предмет является пулей к личному пистолету императора Наполеона Первого". И подпись с печатью. Хотя у себя на Лубянке Яка может изготовить таких бумажек хоть чертову дюжину, с печатями и без.

Иуде Гросману вдруг сделалось скучно на зеленой дороге. Европа все ему уже дала, наполнила под завязку. Пукающие народные немцы, Катя, Махно в пиджачке. Бродяга, переехавший фазанье озеро. Слежка и страх, от которого никуда не деться. Еврейка у кошерного ресторана "Цветочные ворота" - с бедовыми глазами, на высоких ногах. Историческая пуля из рук одноухого Шарло. Всё. Можно ехать домой. Зеленая дорога, обставленная по обочинам неаккуратными домками в пыльных палисадниках, вела в Малаховку.