Стать экологичным

Чувство «квантового скачка» в плане опыта намного точнее. И это наводит меня на мысль, что причина в одной глубинной черте реальности, а именно в том, что реальность сама состоит из таких скачков, поскольку вещи отличны друг от друга и уникальны. Вот вы в самолете, вы постепенно снижаетесь, снижаетесь, и вдруг раз — это зум — вы почти приземлились, и возникает совершенно иное чувство, быть может намного более взвинченное, поскольку мы начинаем соотноситься с землей. Вы что-то мямлите, и вдруг раз — зум — и вы уже женаты и у вас дети. Дэвид Бирн (с которым мы уже сталкивались чуть ранее) спрашивает: «Хорошо, как я сюда попал?»[31] И вот именно это чувство жутковатой неуместности не является, как мы выяснили в предыдущей главе, произвольным дополнением. На самом деле без него никак.

Всё дело в том, что вы уже здесь. Понимание этого дает нам ключ к тому, что такое экологическое действие, а последнее, в свою очередь, указывает на то, как надо оценивать экологическую этику и политику. Эти вопросы мы рассмотрим в следующей главе.

Глава 3. Настройка

Давайте подумаем о режиме доставки экологических советов — реже пользуйтесь машиной, покупайте в местных магазинах, экономьте энергию, то есть обо всех этих привычных «ты должен», которые слышишь снова и снова. Нам как индивидам либо читают проповеди, чтобы мы устыдились и задумались, как поменять привычки, чтобы потом, возможно, нам полегчало, когда мы решим, что другие о нас теперь иного мнения, либо читают лекции, заставляя нас прочувствовать свое бессилие, поскольку мысль о революции или каких-то иных грандиозных политических переменах, конечно, воодушевляет, но также наводит на размышления о том, что такие революции могут встретить сопротивление или же сдуться, ведь власти слишком сильны, а революции всегда кооптируются… Вероятно, они просто невозможны в том масштабе, который имел бы значение. Иногда я думаю: «Серьезно? Мне надо собрать большую группу людей и прямо сейчас начать революцию, и только тогда я смогу каким-то образом соотнестись с белыми медведями?»

Однако осознание чувственно воспринимаемого присутствия других форм жизни не обязательно требует каких-то больших идей или действий. Как насчет того, чтобы зайти в местный садоводческий магазин и понюхать растения?

Откуда берется постоянная, совершенно специфическая ориентация на будущее — на то, что надо «сделать», чтобы стать экологичным? Это своего рода гравитационный колодец, в котором может застрять экологическая мысль, размышляющая об этике и политике. Вы думаете о «будущем» как о том, что «радикально отличается от настоящего». Вы думаете: «Мне надо изменить образ мысли прямо сейчас, и только тогда мои действия обретут смысл». То есть вы мыслите в русле агрокультурной религии, которая в основном создана для того, чтобы сохранять агрокультурные иерархии. Вы пытаетесь занять правильную позицию по отношению к некоему трансцендентному принципу, то есть совершаете действия, опираясь на словарь добра и зла, вины и искупления. Агрокультурная религия (иудаизм, христианство, индуизм и т. п.) подспудно иерархична: есть верхний уровень и нижний, а само слово «иерархия» означает «правление священников». Когда вы оформляете экологическое действие подобным образом, вас засасывает гравитационный колодец, но в нем не может быть собственно экологического пространства. Во многих отношениях он совершенно бесполезен. Например, на самом деле нет причин ощущать индивидуальную вину: ваши индивидуальные действия в статистическом плане не имеют значения.

Нам не нужно представлять экологическое будущее как нечто радикально отличное, по крайней мере не в таком смысле. В этот момент у некоторых из вас возникнет желание закрыть книгу, поскольку вы только что поняли, что я просто квиетист, который не хочет заниматься таким слонами в лавке, как неолиберальный капитализм. Но вы ошибаетесь. Я говорю именно о том, как заняться слонами, учитывая, что практически все формы занятия слонами не принесли пока особой пользы нашей планете Земля (как и всем живущим на ней созданиям, включая людей). Нет ничего плохого в некоторой нерешительности, задумчивости и рефлексивности. Однако антиинтеллектуализм — любимое хобби… интеллектуала. По завершении экологических конференций обязательно кто-нибудь встает и восклицает: «Но что же мы будем делать?» И этот вопрос имеет отношение к вине, вызванной тем, что несколько дней мы просидели за размышлениями и разговорами (а быть может, и к тому, что сидеть на стуле несколько дней было просто физически неудобно).