Стать богом

Лёшка был ее первым мужчиной. Может быть, он остался бы и последним, если бы не умер. Нет – с ним случилось нечто худшее, чем смерть. Он заживо переродился в тень Флифа, сгусток абсолютной черноты, ведомый его злой неразумной волей. Этого не произошло бы, если бы он послушал ее и бежал. Но он был настоящим мужчиной и выполнял свой долг перед женщиной до конца. Именно благодаря ему она укрепилась в намерении бороться с Флифом. Именно он подсказал ей, на что способен Перстень Тюремщика.

– Жизнь другого моего любимого ушла в уплату за меч, освященный бессмертным. Ты его видела, девочка. Им я убила Миленион. Но, если бы была возможность, я бы обменяла жизнь этой паскуды на его жизнь. Увы – судьба не пленка, назад не отмотаешь.

Вита глотнула воды из графина, не наливая в стакан, и обратилась к самой свежей потере, к незатянувшейся еще ране:

– Жизнь верного друга Аррхха послужила платой за предупреждение об опасности.

Катя охнула. Оба мужчины Виты погибли еще до ее рождения, но гигантского змея она хорошо знала и горевала о его смерти. Ей лишь не приходило в голову, что это может быть платой, которую стребовала безжалостная судьба.

– За бессмертие приходится платить вдвое. Двумя жизнями – которую надо дать и которую надо взять.

– Тогда, – Катя сглотнула, – тогда ваш сын недоплатил.

Вита поняла, какого из сыновей она имеет в виду. Не одной Катрине юный Хешшкор стоял поперек горла. Бэла была готова его живьем сожрать. Да и собственные посвященные, нежданно-негаданно обретенные новым богом, недолюбливали незваного покровителя – кроме разве что благодушной Валенты, ну да она и с Миленион уживалась.

– Я знаю, девочка, – мягко сказала она, – ты долго не смиришься с тем, что у меня еще один сын. Но он заплатил сполна. Украденным детством. Предательством самых близких людей. Крушением всего, во что верил. Конечно, он много наворотил, и платить по счетам ему придется немало. Но у него теперь впереди все время Вселенной. А у тебя – лишь капелька. Будешь тратить ее на бесполезные слезы или постараешься использовать с толком?

– Я… Ладно, – она взяла у Виты платок и вытерла лицо самостоятельно. – Я попробую поговорить с Федей.

– Не попробуешь, – строго уточнила Вита, – а поговоришь.

– Поговорю, – поправилась она и потупилась. – Только сейчас умоюсь…

Когда Вита с чувством выполненного долга вошла в обеденную залу, Саша просматривал газету.

– Только глянь, что за бред! – возмущенно обратился он к ней. – Сами не знают, о чем пишут. Вранье сплошное.

Вита взяла газету из его рук и сразу поняла, что вызвало Сашино негодование. Статейка называлась «Грозная гроза».

«Сильнейшая в истории гроза зафиксирована 21 июня на Средиземноморском побережье Греции. Прямое попадание нескольких десятков молний полностью разрушило частную виллу Хешшмил, явилось причиной взрыва газа и пожара. Пламя пожара было видно из Пилоса, температура его достигала такой величины, что выгорели все железные конструкции. Пожарные в течение суток отважно пытались потушить огонь, но потом отступили, ограничившись профилактическими мерами, дабы предупредить возгорание построек и массивов зелени, находящихся в небольшом отдалении. Хозяин виллы предположительно погиб в огне или под обломками. В настоящее время пожар наконец прекратился. От роскошной виллы остались дымящиеся руины».

– Ну, а что тебе не нравится? – спросила Вита. – Последствия описаны довольно реалистично.

– Последствия! – вскричал Саша, потрясая газетой. – А причины? Это же откровенная чушь!

Вита села за стол и улыбнулась.

– Сашечка, люди поверят именно этому, а чушью назовут то, что ты накатаешь в своей замечательной правдивой газетенке. Люди – существа странные: скучная ложь им больше по сердцу, чем необычная правда, – она откусила пирожок. – И за это, вообще говоря, надо сказать им спасибо. Хорошо бы нам жилось, если бы твоим статейкам поверил, к примеру, генеральный прокурор? С меня хватит и сугубо колдовских разборок.

– Да-а, – протянула Фая, полулежа в глубоком кресле. – Представляешь, что скажет Немира, когда узнает о новом бессмертном Тьмы?

– Пусть молчит в тряпочку, – Вита заглотила пирожок, – и молится ему, если компьютер зависнет. Деадарган-то вряд ли ей в этом поможет!

– Ну, ладно, – Саша поднял бокал. – Что бы ни было вчера, сегодня жизнь продолжается. А что будет завтра? Скажите, какие у вас планы, ребята, чтобы мы могли за них выпить.