Старый, но крепкий

Стою на дороге, грязный, в мокрой и испачканной одежде. Правую руку и живот холодит прохладный ветерок — рукав-то отрезан, а в дыры от когтей ладонь можно засунуть. Да и остальной одежде досталось. Ну точно оборванец…

Стою на камнях у дороги, не решаюсь отойти далеко от горы. Говорят, что двигаться по дороге посреди поля безопаснее, чем находиться на горе, но я не могу заставить себя пойти по этой дороге. Меня не отпускает ощущение, что за каждым кустом, деревцем, и даже за каждым стеблем кто-то скрывается. Ёкаи? Духовные звери? А может, просто разыгравшаяся паранойя рисует мрачные картины, что на последнем отрезке пути я могу потерять собранные травы и жизнь?

Я выждал не меньше получаса, прежде чем услышал голоса и шорканье шагов. На дорогу, идущую через заросшее поле, по узкой тропинке вышла группа сборщиков трав: не меньше десяти человек. Их корзины полны зелени, лица уставшие, но спокойные. Похоже, мне повезло.

Жду пока они приблизятся и поднимаю руку.

— Простите, можно с вами⁈ — голос звучит громко, но хрипло, будто чужой.

Сборщики замедляют шаг и рассматривают меня на расстоянии с головы до ног. Поначалу настороженно, однако подозрительность быстро сменяется снисходительностью и удивлением.

Мужчина, что держится впереди, крепкий и жилистый, хмурится и спрашивает:

— Кто тебя так потрепал, парень?

Ожидал услышать презрение, но в голосе тревога.

— Я с группой позавчера пошел в горы. А потом — лавина, мы разбежались, я наткнулся на огромную летучую мышь, и… в общем, мне нужно в город, а один я идти боюсь. Можно с вами?

Сборщики молчат и переглядываются, те, что стоят позади — их мне не видно — перешёптываются. Судя по всему, обсуждать решение коллективом не будут: мужчина кивает и говорит за всю группу:

— Можешь пойти с нами, но держись позади.

Не самое лучшее решение — ставить со спины незнакомца, пусть и юнца-оборванца. А учитывая, что во мне ещё проскакивают чужие эмоции, и на людей я временами посматриваю с отголосками злобы и голода…

Благодарно поклонившись, я присоединился к группе.

С моим появлением люди стали переговариваться между собой тише и реже. Говорили в основном о травах, рассуждали о том, сколько выручат и говорили о духе, которого заметили в поле.

Группа растянулась в попарную колонну. Так дошли и до леса.

Потянуло влагой с рисовых полей. Вдали то и дело слышался крик журавлей. Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в густые золотисто-розовые оттенки.

Тени травников, что шли со мной, тянулись по земле, словно призраки. Я ни с кем не общался, до тех пор, пока со мной позади колонны не поравнялся молодой травник: высокий и загорелый, с потрепанной и полупустой корзиной.

— А ты сам из травников, парень? Вижу, с коробом за спиной идешь. Собрал что-нибудь? — спросил загорелый нарочито громко. Голос у него был спокойный, но такое любопытство меня уже напрягло.

Идущие спереди навострили уши и даже разговоры поутихли.

— На гору ходил, — ответил я спокойно, — но не за травами. — Лицо загорелого огорченно вытянулось, впереди послышался нервный кашель. — Наш отряд… — Голос предательский дрогнул, но я быстро взял себя в руки напомнив этому юному телу, кто здесь прожил целую жизнь. — Все из моего отряда остались на горе. Мы застали сход лавины, потом — разбежались. Я видел огромных существ, и повстречал Цзянши. Вряд ли кто-то из отряда выжил. Мне было не до трав — только жизнь бы спасти.

Колонна продолжала движение, но после моего ответа на пару секунд воцарилась мёртвая тишина. Лицо загорелого вытянулось. Один из впередиидущих тихо выругался, его сосед быстро пробормотал краткую молитву Ками.

До самого города меня больше ни о чем не спрашивали и не предлагали заглянуть в короб, чтобы подсказать с высоты опыта, что из найденных мною трав имеет ценность.

У городских ворот собралась внушительная очередь из телег и повозок. Люди толпятся здесь под вечер, кто-то умудряется приторговывать, пока стоит. Некоторые извозчики о чём-то горячо спорят со стражей у ворот. Сборщики трав привычно обходят очередь стороной. Следую за ними.

— Эй! — басовито окликнул меня кто-то.

Я обернулся и встретился взглядом с краснолицым стражником.

Невысокий, но крепкий и широкоплечий мужик смотрел на меня с лёгким прищуром. Его доспехи выглядели потрёпанными, на шлеме виднелась глубокая вмятина, вместо ремней — грубая верёвка. Даже плащ с гербом города оказался выцветшим и сильно изношенным. Однако, всё равно стражник выглядел куда опрятнее меня.

Он оглядел меня, задержавшись взглядом на дырах.

— С горы идёшь?

— Да, — ответил я кратко.

— Молодец, дошёл! Тебе повезло — в горах сошла лавина, согнала вниз духовных зверей и ёкаев. Туда сейчас отряд школы Небесного Гнева отправился, будут зачищать основные пути от сильных тварей. Хорошо, что живым добрался. Пару дней назад отряд Барта вернулся — троих потеряли. Хотя погоди. Ты же с команды Барта, верно?

Я невольно скрипнул зубами при упоминании Барта.

— Ага. Двоих потеряли, получается, — я непроизвольно оттопырил два пальца, будто пытался скинуть на рынке два лишних рубля за овощи.

Стражник хмыкнул.