Старые раны (СИ)

Сугробы под их ногами были взрыхлены, комья земли были разбросаны по округе, словно почву терзали лезвия сотен плугов. В самый центр побоища — туда, где волосатые корни торчали из огромного котлована — они не пошли. У нитсири не было духу даже подойти к краю, не то что смотреть что прячется на дне. Едва ли там она отыщет что-то съедобное — провизию придется искать в покинутых домах рок’хи.

Путь к подвесным домикам нашелся довольно быстро — вокруг одного из рефев вилась лестница.

Но и там Викту ждало разочарование — почти у самого верха путь им перегородил подвесной мостик, чтобы преодолеть это препятствие, придется проявить недюжинную отвагу и ловкость. Наверное, его подняли сразу же, когда заметили орду кхамеров.

Из тупика Викту вытащила ее новая спутница. Девочка отклеилась от нее и, не успела нитсири запротестовать, перелезла через перила и повисла над пропастью. Викта чуть сознания не лишилась от страха, когда псоглавка пропала с глаз. Некоторое время она стояла, слушая, как девочка пыхтит и подтягивается на своих худеньких ручках. Потом что-то щелкнуло, и мостик рухнул к ногам нитсири. С другой стороны ее ждала псоглавка. Победная улыбка чуть тронула ее бескровные губы.

— Как тебя зовут? — спросила Викта, на мгновение забыв, что они с девочкой разделены языковым барьером.

Псоглавка что-то проговорила на своем наречии и схватила ее за руку. Викта опустилась перед ней на колени, и ткнула себя в грудь несколько раз

— Викта, — сказала нитсири.

Девочка какое-то время смотрела на нее большими черными глазами, а потом легонько ударила себя ладонью:

— Жу.

— Чего?

— Жу! — повторила самочка ей в самое ухо.

— Жу? — переспросила нитсири, указывая на нее.

Та кивнула.

Ну, Жу так Жу.

— Жу, — попыталась Викта. — Тебе не надо туда ходить. Стой здесь, ладно?

Девочка молча смотрела на нее и хлопала бледными ресницами.

Викта в бессилии покачала головой. Как объяснить, что в родной деревне нет ничего, на что девочке стоило бы глядеть?

— Я, — нитсири ткнула себя в грудь и показала на лестницу, — пойду туда, чтобы найти ням-ням, — она показала себе в рот и сделала пару жевательных движений.

— Ты, — она показала на девочку и на ступеньки под ее ногами. — Стой здесь. Не ходи со мной.

Нитсири отошла на два шага, мотая головой и делая запретительные жесты. Псоглавка внимательно следила за ней и молчала, не давая понять, поняла она или нет.

— Стой здесь, — ткнула Викта ей под ноги и начала подъем. Несколько раз обернулась и повторила: «Стой, никуда не ходи. Я быстро». Ее спутница молча провожала ее взглядом. Нитсири очень надеялась, что она ее правильно поняла.

Уже оказавшись на верхней площадке, окруженная заснеженными ветками, Викта осторожно подошла к краю. Ветер, словно притаившееся шкодливая псина, обдал ее своим лаем и вынудил вцепиться в поручни. Высота была приличной. Улететь с такой верхотуры даже в глубокий сугроб обещало, если и не немедленную смерть, то, как минимум, сломанные ноги, что в любом случае означает конец, только более мучительный и долгий. Лучше ей здесь вообще не задерживаться.

С первого беглого взгляда в деревне не оказалось не только живых псоглавцев, но даже их тел — впрочем, второе тоже не означало ничего хорошего — для философского камня и спасения Сарета.

Избушки висели среди ветвей, прилепившись друг к дружке, очень похожие на детские кубики, сцепленные с соседними подвесными мостами. Некоторые все еще годились для того, чтобы выдержать вес Викты, но многие беспомощно бились о кору деревьев, разорванные надвое. Избы еще пахли горелым, выжженные до белых головешек, иные не выдержали и обрушались вниз — прямо в котлован, что чернел далеко внизу.

Впрочем, Викта и не собиралась исследовать всю деревню, чтобы сосчитать дома пригодные для жилья. Только бы набить мешок съестным и не чувствовать голода хотя бы с месяц. А там уже все будет зависеть от них с Саретом. И от милости Сеншеса, конечно.

Нитсири не рискнула ступать на хлипкий мосток с выбитыми досками, который того и гляди сорвется в пропасть от малейшего дуновения ветерка, а ступила к ближайшей избе с соломенной крышей, которая первой попалась ее взгляду. Она была достаточно целой, чтобы в ней могло остаться хоть что-нибудь съестное.

Дверь была вырвана с мясом. За ней клочьями клубилась темнота.

* * *

Ты думаешь, я умру раньше тебя? Перебьешься, мясо. Я заберу тебя вместе с собой в царство вечной тьмы.

Мы умрем вместе.

Я хочу вкусить тот момент, когда твое сердце перестанет биться. И я планирую дождаться этого, чтобы уйти со спокойной душой.

* * *