Старые долги

Петрович, по Надькиной просьбе, запел бардовщину. И хорошо ведь пел. И песни славные. Но когда запел про солнышко лесное, я не выдержал и высказался. Что среди бардов несколько больших поэтов. А вся остальная походная лирика — это способ уломать телку на секс в антисанитарных условиях. Рассказал анекдот в тему:

— Объявление. Продаю двухместную палатку, б/у один раз. Или меняю на детскую коляску.

А потом отобрал гитару обратно и спел из ХЗ.

— Друзья! Давайте разбираться
И договариваться
Кому, когда и с кем ебаться,
Чтоб не обламываться. А вот когда договоримся
И разберёмся
Вот тогда повеселимся,
тогда и поебёмся!

А потом я еще выпил. Дальше уже туман. Хотя нет. Еще я пел Шнура про «Как охуенно просто, и просто охуенно». Потом кто-то принес магнитофон, и мы плясали с девушками на плечах. Вот чего ноги болят-то! Потом не помню.

Когда я вошел в столовую, раздался смех и аплодисменты. Уселся к вчерашней компании. Хлебая чай, пробурчал, что если после вечеринки ты ничего не помнишь, но при твоем появлении раздаются смех и аплодисменты, — вечеринка прошла успешно. Саня сказал, что я пришел заполночь, тихий, и мгновенно уснул.

Петрович начал совать деньги, что скидывался народ. Предложил ему взять меня с собой на бойню, и там купить говядины. Попробовать сварганить стейки, настоящую ковбойскую еду.

Андрюха рассказал, что пацаны интересуются, где в колхозе можно затариться шашлыком. Сослался на кулинарию ресторана возле вокзала.

— Что, прям уже нарезанный продается? — это Ирка любопытствует.

Откуда я знаю?

— Не, я пошел к директору ресторана. Захожу, сидит приятная женщина средних лет. Я посмотрел в её глаза. Она посмотрела в мои. Искра, буря, взрыв! И я говорю: «Вы не знаете, как пройти в библиотеку?». А она заплакала, встала, подошла и прижалась к моей груди. А потом говорит: «Какое это счастье, среди лесорубов и механизаторов встретить интеллигента! Но я вынуждена вас огорчить. Здесь, библиотека только в школе. Уровень — сами понимаете. Да и в Пикалевской городской, даже не ищите Ростана в подлиннике! И в переводе тоже. Может — хотите шашлыка?». Взял шашлык, надо же как-то утешить человека!

Все ржали. Ну а что? Хоть съехать с темы на базаре.

— Она и водителя дала. Сказала, что его мучают противоречия в подходах Монтеня и Шиллера. Просила обсудить.

— Обсудил?

— А то! Сажусь в ЗиЛ. Сидит зверовидный мужик, чистит обрез. Загнал патроны, клацнул стволами, и спрашивает меня:

— Ну и что там с Кьеркегором?

— А ты?

— А что я? Достал ножик, и выковыривая грязь из под ногтей, говорю ему: «Педик он. Невесту бросил. Экзистенциализм придумал. А на самом деле и вовсе прикололся над человечеством». Водила тогда обрез убрал, и руку протягивает: «Василий! Куда едем?».

Переоделись и пошли в поле. По дороге размышлял что как-то неправильно все. Нужно бросаться в Москву и трубить во все колокола, что все пропало. А что пропало-то? И вообще, письмо в «Коммунист» я отправил еще первого. Даже не читая, так и не дошли руки. Там куева туча ответственных, пусть выводы сами делают. И меры принимают.

* * *

Работа в поле – это самое полезное с бодуна. Хотя особого бодуна как-то и нет. Одна тоска. Но это скорее всего погода. Свинцовые тучи уже несколько дней низко висят, закрывая солнце. Вокруг хвойный лес, редкие пятна желтого… И бесконечное поле. Тут любой впадет в меланхолию.

— Антон! А я тебе нравлюсь? — это Светка.

— Ты решила заслать мне вербальное резюме?

— А ты против?

— Ну что ты, Свет. Просто тобой интересовался мой друг, я думал вас после картошки познакомить.

— Что за друг? Из нашего института? — Если не та девушка обратила на вас внимание, попробуйте это внимание переключить, или хотя бы отвлечь. Хотя, мой хороший приятель и вправду сильно интересовался Светкой. Вот и познакомлю. Бгггг… поработаю сводней.

— Не, из Бонча.[1] Мой однокашник. Ты его видела весной. Помнишь, ко мне ребята приезжали в институт. Высокий такой.

Светка затихла вспоминая. Я потащил заполненный ящик. Вернувшись, был встречен вопросом.

— А что у тебя с Ленкой?

— Ну, она сказала что нам нужно расстаться.

— И ты просто так уйдешь?

— Я не умею уходить сложно.

— Не похоже на тебя.

— Да ну, перестань. Ленка ищет нормального парня, с которым будет спокойно жить в Питере. Если посмотреть на меня, то сразу сомнения про «спокойно» и «в Питере». Да и «нормальный парень» под вопросом. Так что не удивительно. Насильно мил не будешь.

Действительно, я не особо распространялся Ленке про свою семью, решив тогда не иметь с ней, семьей, ничего общего. А так — ну как я выгляжу со стороны? Парень из общаги. Родом из под Ростова. Но живущий почему то под Ленинградом. И система распределения на работу, после учебы, не сулила ничего кроме какой-нибудь Ухты. Хотя, стоило только позвонить маман, и я бы мгновенно оказался на теплом месте.