Старую деву вызывали? Нет? Сочувствую

Несмотря на свою злость и ярко-красные молнии в глазах, выглядел Алекс притягательно. Чересчур притягательно, надо признать, особенно для меня, влюбленной в него по самые уши. Костюм сидел на нем идеально. Сразу видна рука искусного портного. Тонкие черты лица были не лишены мужественности. А взгляд этих глаз… Он, наверное, свел с ума не одну женщину.

И меня в том числе. Вот только об этом Алекс никогда не узнает. Я слишком любила себя, чтобы показательно растекаться перед ним лужицей.

— Нирья Арина! — между тем рявкнул Алекс. И сразу стала понятна причина его недовольства. Интересно, чем я могла не угодить влиятельному и сильному дракону?

— Сын, — поморщилась Амалия, бабушка моих подопечных, показательно держась за голову, — где твои манеры? Не нужно так кричать.

Молнии в глазах мгновенно сменили цвет и стали фиолетовыми. Похоже, их владельцу не понравилось, что его одернули, причем именно в тот момент, когда он распекал нерадивую прислугу. Ну, начал распекать так уж точно.

Но тон Алекс действительно снизил. И сделал два шага вперед, приблизившись ко мне практически вплотную.

Мое сердце мгновенно пустилось в пляс. Губы стали сухими. Пальцы начали подрагивать. Вот что он со мной делает?!

— Нирья Арина! — между тем продолжил Алекс. — Чему вы учите детей?!

— Я не их учитель, чтобы учить их, ваше сиятельство, — странно, но мой голос не дрожал, когда я говорила. — Я всего лишь развлекаю их и слежу за их поведением.

— Ложь!

— Сын!

На этот раз уже вмешался Горнарин. Причем, судя по сведенным к переносице бровям, он был очень недоволен своим отпрыском.

Алекс дернул плечом, выражая досаду и раздражение, но снова снизил тон.

— Они похитил мой посох! Собрались использовать его для своих игр! Когда их поймали, они утверждали, что вы им сказали, будто бы в посохах хранится сила, которую можно отобрать у соперников!

И смотрит требовательно, буквально разделывает взглядом.

— Это была моя выдумка, ваше сиятельство, — я старалась говорить ровно, тщательно следила за своей мимикой, чтобы не улыбнуться и уж тем более не засмеяться. — Я рассказывала им сказку. А в сказках может быть что угодно.

— Сказку, значит? — грозно прищурился Алекс. — Отвратительные у вас сказки, не имеющие ничего общего с реальностью!

Затем повернулся и вышел из комнаты.

И что это было?!

— Не обращайте внимания, нирья Арина, — устало покачала головой Амалия. — Не принимайте близко к сердцу его слова. У Алекса с детства взрывной характер.

Угу, я заметила. Вот только когда он приходил ко мне во снах, то был более галантным… Впрочем, это уже в прошлом, далеком и безвозвратном.

Ответить я не успела при всем желании: в коридоре раздались громкие резкие звуки, больше всего похожие на взрывы. А за ними — крики, в основном женские. Кто-то из прислуги попался в расставленную детками ловушку? Или что там происходит?

Естественно, весь народ из гостиной рванул в коридор. Любопытство заело, видимо. Потому что волноваться о здоровье детей было глупо — здесь, под крышей дома, им вообще ничего не угрожало, как прямым потомкам владельца и хозяина.

В коридоре было много дыма, криков и, как ни странно, чего-то ползающего под ногами. Я ощутило это, когда чуть не поскользнулась на чем-то, рванувшем прямо из-под моей ноги.

— Боги, — испуганный голос Виталины справа. — Что случилось?!

Что могло случиться. Детки развлекаются. А вот если бы меня не удержали в гостиной, я, может быть, успела бы это предотвратить.

— Джонни и Алисе скучно, — Горнарин. Говорит спокойно, даже чуть равнодушно. Вот уж кто точно привык ко всем закидонам внуков.

— Они такое каждый день вытворяют? — негодующий голос отца моих подопечных, чуть поодаль от меня.

— Нет, — насмешка в голосе Горнарина. — Бывает и хуже.

То, что пробормотал отец мелких, я не поняла. Но общую тональность распознала. Он ругался, судя по всему, грубо и грязно.

— Сын! — Амалия. Не скрывает недовольства в голосе.

Как же, аристократу пристало быть сдержанным и спокойным в обществе. Особенно когда рядом дамы.

— Прости, мама, — не слышно что-то сожаления.

Впрочем, оно и не удивительно. Я тоже выругалась, когда мне в первый раз устроили проверку. Только выругалась матом, и очень, очень громко.

Джонни тогда решил подложить мне в одежду что-то типа петарды, не ощутимой и не видимой обычному глазу. И даже часовой механизм соорудил. Только промахнулся со временем. И эта гадость взорвалась за несколько секунд до того, как я вышла из душа. Пришлось мне, чистой, вымытой, топать в одном халате через грязно-серую магическую пелену.

В тот день Джонни гулял по оранжерее сам. Целых пять часов. И в следующий раз проверяла меня уже Алиса.