Стархэвен

— Я забыла, что ты новичок, Мантелл. Мы никогда не спрашиваем об этом. Прошлое навсегда остается личной тайной. Его знаешь только ты сам и Бен Зурдан. Больше никому не дано права знать ничего, за исключением того, что ты сам захочешь рассказать.

Мантелл почувствовал, что краснеет.

— Извини, — сказал он.

— Не за что. Обычное недоразумение. Только помни, что такие вопросы задавать нельзя.

— Неужели Зурдан знает все о каждом жителе планеты?

— Конечно, это трудно, нас двадцать миллионов, но он старается. Он лично приветствует каждого, вот как хотя бы тебя. Но иногда случается, прибывает по сто, двести и даже по пятьсот человек за день. — тогда, конечно, нет никакой возможности выпить с каждым и каждому пожать руку. Всем новичкам Бен сам даст работу.

— И мы не можем делать то, что заблагорассудится?

— Сначала — нет. В течение нескольких лет занимаешься только той работой, на которую тебя поставили. Но если умудришься разбогатеть, расплатишься с долгами, то гуляй себе, сколько влезет. Ты в дивизионе вооруженцев?

Мантелл кивнул.

— Там хорошо платят. Но и выкуп высок. С такой квалификацией и специальностью здесь можно сколотить приличное состояние. Но ведь кто-то же должен водить машины и торговать с лотков кукурузными хлопьями, и если Зурдан скажет, что это должен делать ты, то придется подчиниться. Иначе этот мир не устоит.

— Похоже, у него выгодное дельце, — заметил Мантелл. — И похоже, он также знает толк и в секретаршах.

— Не забывайся, — сказала девушка, но не рассердилась. — Давай выйдем.

Машина осторожно подкатила к остановке. Светящиеся дверцы раздвинулись, и они выбрались наружу. Мантелл огляделся кругом и присвистнул.

Они оказались напротив здания со сводчатым куполом, стоящего посреди идеально ровной, покрытой травой площадки. На верхних этажах купола сверкали искорки света. Здание было необъятным, этажей в сто, а то и больше.

— Что это такое?

— Это, — сказала Майра, — второе по важности здание на Стархевене после резиденции Зурдана. Оно называется Дворец удовольствий. Давай войдем внутрь.

Они вступили на движущуюся ленту эскалатора, переместились по слегка наклонному скату, ведущему к главному входу, и оказались в вестибюле, площадью не менее акра с чудовищно высокими потолками. Он был заполнен людьми, чьи голоса приглушались звукопоглотителями. Стены были разрисованы довольно-таки смелыми изображениями высотой футов в пятьдесят. Вот это Дворец удовольствий, подумал Мантелл. По-видимому, Стархевен был дивным сном Бена Зурдана, который он постарался воплотить наяву, миром, о котором приезжающие могли только мечтать, фабрикой, реализующей самые потаенные и смелые грезы.

Мантелл зазевался, и его зажали в толпе. Вдруг он почувствовал, как чья-то рука осторожно и вместе с тем бесцеремонно скользнула в его карман. Он крепко сжал свои пальцы вокруг чужого запястья, а второй рукой схватил карманника за горло.

Им оказался маленький, похожий на крысенка человечек, ростом по плечо Мантеллу, с юркими бегающими глазами, коротко подстриженными черными волосами и кривым вороньим носом. Мантелл сдавил его горло и выдернул его лапу из своего кармана. Оглянувшись на Майру, он увидел, что она смеется, будто все это было на редкость забавной шуткой.

— Так вот как тут продают входные билеты? — сказал Мантелл.

Карманник посинел.

— Может, отпустишь, а, парень? Я едва дышу, — прохрипел он чуть слышно.

— Отпусти его, Джонни, — сказала Майра. Он смутился, отметив про себя, что она впервые назвала его просто по имени.

Мантелл решил, что еще успеет придушить этого воришку. Он встряхнул его хорошенько, чтобы помнил, и отпустил ко всем чертям.

Секундой позже он уже стоял под дулом бластера, нацеленного куда-то в район его пупка.

— Отлично, приятель! Хитростью тебя не возьмешь, придется действовать напролом. Доставай свои монеты, да поживее.

Ошеломленный Мантелл изумленно отпрянул. Вокруг, в громадном вестибюле, мельтешили сотни людей, и никому из них не было дела до разворачивающейся на их глазах драмы. И тут он вспомнил, где находится. Стархевен… Здесь возможно все, что угодно. С неохотой он вытащил из кармана свои деньги.

Все еще улыбаясь, Майра положила свою руку на его ладонь, секунду помешкала и резким движением засунула деньги обратно в карман Джонни. Другой рукой она вынула маленький карманный бластер.

— Убери оружие, Хул, — сказала она. — Он здесь новичок. Только что от Зурдана. Это все, что у него есть.

Бластер опустился. Щуплый карманник понимающе усмехнулся и сказал:

— Я не хотел тебя обидеть, приятель. Пусть это останется между нами, — он кивнул Майре. — Мне приказал это сделать Зурдан. Чтобы научить новенького уму-разуму.

— Я так и подумала, — сказала она. — Обычно ты работаешь не так грубо.

Мантелл усвоил этот странный урок, который ему преподали. Зурдан избрал подобный способ, чтобы продемонстрировать Стархевен во всей красе и желая посмотреть Мантелла в действии.