Стархэвен

— У нас здесь нет законов, — сказал он спустя некоторое время. — Как нет и анархии. Вломись в чужой дом, укради деньги, и хозяин будет вправе догнать тебя и заставить вернуть их обратно. Если от тебя будет чересчур много хлопот, мы тебя прикончим. И ничего больше. Ни тебе выжигания мозга, ни тюремного заключения, когда сгниваешь погребенным заживо. — Он обернулся. — Ты мог бы успешно работать над “Клингсановыми защитными экранами”, если не будешь корить себя за прошлое, не ударишься в запой и не завалишь дело. Тогда придется предъявить ордер и выбросить тебя отсюда к чертовой матери.

Мантелл взял еще один бокал и вопросительно взглянул на Зурдана.

— Не говорите только, что мне теперь придется по четвергам посещать исправительную школу!

Зурдан повернулся, темные глаза его гневно сверкнули.

— Не мели чушь! Здесь никого не исправляют. Пей, сколько влезет, лги, изворачивайся, рискуй — нас это не касается. Мы не святоши. Толковый оператор — нужный человек на Стархевене, равноправный и уважаемый гражданин. Мы тебя силком сюда не тащили.

— Но вы утверждаете, что у вас нет законов. Как же это согласуется с тем, что вы только что рассказали.

Зурдан рассмеялся.

— У нас есть законы! Их два, только два.

— Интересно!

— Первый — наше Золотое Правило. Я бы сформулировал его так: “С тобой поступят так, как ты сам поступаешь с другими”. Элементарно, правда?

— А второй?

Зурдан ухмыльнулся и сделал добрый глоток, перед тем как продолжить.

— Второй закон еще проще: “Ты будешь делать то, что прикажет Бен Зурдан, не споря, не переча и не задавая лишних вопросов”. Абзац! И конец Конституции Стархевена.

Несколько секунд Мантелл молчал, разглядывая высокого широкоплечего человека в ярком, почти маскарадном костюме и думая о мире, который называется Стархевен. Затем он сказал:

— Этот второй закон несколько противоречит первому. Или я что-то не так понял?

— Все так! — кивнул Зурдан.

— Кем вы тогда здесь являетесь? И с какой стати ставите себя выше всех законов?

Глаза Зурдана сверкнули недобрым блеском.

— Я тот, кто создал Стархевен, — сказал он с расстановкой. — Я положил свою жизнь и все деньги, которые только мог стащить, до последнего пенни, чтобы основать планету, где парни вроде тебя могли бы найти убежище. Взамен я потребовал абсолютного подчинения. Поверь мне, я не злоупотреблял своей властью. Я не Нерон. Я придумал и ввел это правило, потому что на Стархевене должен быть только один вождь.

Мантелл нахмурил брови. Приходилось признать, что это было вполне резонно. Жуткая, чудовищная философия тирана на Стархевене, казалось, срабатывала как надо.

— Что ж, по рукам! — сказал Мантелл. — Я с вами.

Зурдан улыбнулся.

— У тебя не было выбора, — сказал он. — Вот, возьми.

Он протянул Мантеллу маленькую белую капсулу. Мантелл внимательно се рассмотрел.

— Что это?

— Противоядие к яду, который добавили в твой бокал, — сказал Зурдан. — Ты примешаешь его в оставшиеся тебе пять минут. Потом уже будет поздно, оно не подействует.

Мантелл сжал тонкую скорлупку и поспешно сунул в рот. На вкус она показалась ему чуть горьковатой. Его бил озноб. Так вот что значит быть в полной власти одного человека! Ну и хватка! Ладно, он добился, чего хотел. В конце концов, я приехал на Стархевен по собственной воле. И никуда от этого не денешься.

— У тебя будет неделя, чтобы отдохнуть и разобраться, что к чему, — сказал Зурдан. — А потом начнешь зарабатывать на хлеб. У нас полно работы для квалифицированного вооруженца.

— Честно говоря, мне сейчас не хочется думать о работе.

— Хочешь еще выпить? — ухмыльнулся Зурдан.

— Не откажусь, — согласился Мантелл. Это был наилучший способ доказать Зурдану свое доверие.

Глава IV

Два человека снова осушили свои бокалы. Мантелл не уловил разницы между первым и вторым бокалом. Волноваться, однако, не стоило, он полагался на здравый смысл. Зачем нормальному субъекту травить кого бы то ни было ради собственного удовольствия, тем более человека, который был ему нужен?

Немного погодя Зурдан нажал кнопку на своем столе. В комнату вошла девушка с звездно-голубыми глазами, одетая в искристо-голубую синтетическую блузку с широкими рукавами, застегивавшуюся высоко на одном плече, и темную юбку из ворсистого материала. Наряд подчеркивал естественную грацию ее движений. Если ее целью было произвести впечатление на Мантелла, она се достигла.

— Это мисс Батлер, — сказал Зурдан, — Майра Батлер, моя секретарша. — Джонни Мантелл перехватил взгляд Зурдана, в котором смешивались теплота и гордость и который открыл ему глаза: “Господи! Зурдан в нее влюблен! Он, должно быть, на двадцать лет старше, но я восхищаюсь его вкусом!”

— Хелло! — сказал он, улыбаясь прямо в сияющие голубые глаза, которые затмевали даже ломкий сверкающий цвет ее блузы. Потом он решительно отвел взгляд в сторону. “Осторожно, Джонни!” — Предостерег он сам себя. Если Зурдан влюблен в нее, можно враз нажить кучу неприятностей. Не зарься, парень, на чужое, проживешь дольше!