Старая крепость

Ответить Эмиль не успел: к нам заглянул посыльный командира взвода, Студент. Естественно, с новостями. Во-первых, он рассказал, что лично видел, как у ограды Инженерного управления русские добивали остатки третьей штурмовой группы. По его словам, – уничтожили не всех, около десятка с поднятыми руками увели внутрь кольцевой казармы. Мы, в свою очередь, рассказали ему об увиденном пленении двух солдат в здании 333-го полка. Во-вторых, Студент просветил нас о том, что творилось после той вылазки русских от Холмских ворот. Оказывается, у них на ходу были плавающие пулемётные танки и несколько пушечных броневиков. Танки ушли через разрыв в кольцевой казарме, переплыв Мухавец, а бронеавтомобили выехали через Трёхарочные ворота на Северный остров. Однако, вскоре два из них вернулись обратно. И они как раз встретились у ворот с группой гауптмана Праксы. Один броневик удалось подбить, но второй ушёл обратно к Белому дворцу, где сейчас и стоит. Кажется, он всё-таки серьёзно повреждён после боя.

Группа Праксы благополучно вышла через Трёхарочный мост на Северный остров, захватила несколько точек и почти соединилась с первым батальоном майора Ельце. По крайней мере, они уже видели его солдат, пробивающихся с запада. Но, неожиданно, появились русские танки, и, при их поддержке, красноармейцы предприняли контратаку, быстро превратившуюся в рукопашный бой. Немцы ожидаемо дрогнули и русские погнали их обратно, к Трёхарочным воротам. Первая штурмовая группа, контролирующая подходы к мосту, не могла толком стрелять в таких условиях, и часть большевиков прорвалась в крепость на плечах отступающих солдат Праксы. Остальных удалось отсечь. К сожалению, русские перехватили инициативу и заняли хорошие позиции у моста со стороны Северного острова. Таким образом, мы окончательно отрезаны от первого батальона.

Потери в результате этой контратаки у батальона колоссальные. Погибли все офицеры, в том числе гауптман Пракса. Он был убит при отступлении, уже во дворе крепости. Всё это стало известно благодаря тому, что из второй волны батальона к нам пробился штабной писарь, – гефрайтер Хайнц Зонне. Тот самый, который помог мне с копировальной бумагой там, на той стороне Буга. Боже, как давно это было…

Мы слушали рассказ Студента, и волосы от ужаса шевелились у меня на ж…животе. Вот это я попал! Мы, практически в окружении, торчим в этой церкви, во дворе Цитадели, как…не знаю кто. Везде русские, – куда ни глянь. Ближайшее немецкое подразделение, – наша десятая рота Гренца у Тереспольских, но до них ещё добежать нужно… Конечно, камрадам у Трёхарочных и в домике ксендза тоже не позавидуешь, но это слабое утешение. Занятие церкви без единого выстрела, казавшееся ещё час назад несомненным успехом, – обернулось ловушкой для штурмовой группы.

– Я бы, на месте русских, обязательно попытался выбить нас отсюда, – задумчиво произнёс Викинг.

– Сплюнь! – поёжился Райзингер.

– Не думаю, что у них получится, – неуверенно проговорил я.

– Пракса тоже так думал… – начал было Студент, но осёкся, встретившись взглядом с Лерманом.

– Ладно, мне пора, бывайте, – Герхард выскользнул за дверь.

– Смотрите, сколько парашютов! – воскликнул Эмиль.

Мы с Викингом синхронно посмотрели наверх. Сквозь дым и чад иногда проглядывало небо, которое действительно было буквально усеяно самолётами и парашютами.

– Десант, что ли? – неуверенно протянул Райзингер.

– Вряд ли, – возразил я. По крайней мере, я в своей истории ни о каких десантах 22 июня над Брестом не слышал. Мы продолжали смотреть на небо. Действительно, на десант это не похоже, но почему их так много?

– Это наши истребители сбивают русские бомбардировщики, – вынес, наконец, свой вердикт Викинг, – И их экипажи выбрасываются с парашютами.

– Что-то их больно много сбивают…

– Бомбардировщики идут без прикрытия, и асы Геринга их просто расстреливают, как в тире.

– А где же русские истребители? – интересуется неугомонный Эмиль.

– Судя по всему, догорают на аэродромах, – усмехнулся Викинг, – Подобное я видел в Польше и Франции.

Он чертовски прав, этот Лерман, – так всё и было. Точнее, так всё и есть. Бомбардировщики без прикрытия летом 1941-го, – абсолютно нормальная картина. Враг рвётся вперёд и нужно его остановить любой ценой. Вот и пытались. Как могли.

Остановить врага. Меня. Я ведь тоже теперь враг. Викинг стреляет, – я подаю патроны. Всех своих фашистов знаю поимённо: Эмиль, Отто, Герхард… И не испытываю к ним ненависти, вот что страшно! Неужели я перешёл на тёмную сторону? Но это же путь в никуда! Они не выиграют эту войну, я точно знаю! Опять всё по новому кругу…