Станцуй со мной танго [СИ]

Она подбежала, грациозно перепрыгивая через лужицы, схватила Скворцова за руку и потащила вперед.

— Каро, сумасшедшая, ты же раздета! — засмеялся он и легко подхватил женщину на руки. В три шага преодолел расстояние до входа, взбежал по широкой лестнице и скрылся в темном чреве клуба.

Глаша осталась одна.

Фонари отбрасывали на грязную мостовую ядовито-желтый свет, листья пахли плесенью, а холодный ветер, дующий в лицо, мешал дышать.

* * *

— Гладя! Ты чего не берешь трубку?

— Меня не было дома, а сотовый разрядился, — Глаша бросила ключи на тумбочку, пакеты с шелестом соскользнули с руки.

— Я прямо вся извелась.

— Мам, не надо так беспокоиться обо мне.

— Да я не об этом. Короче, отчитываюсь: весь день не кормила отца. Правда, подозреваю, что он где-то перекусил, слишком уж долго выносил мусор, но я применила супер-пытку…

— Испекла кулебяку с рыбой? — Глаша улыбнулась. Мамин задор поневоле передавался и ей. — Старый приемчик.

— Вот-вот. Прошлась с блюдом перед ним. Аромат на всю комнату! Ну, ты знаешь. Папу с дивана будто волшебной силой сняло…

— И что?

— А ничего. Опять пошел мусор выбрасывать.

* * *

Глафира ходила по квартире. Включала — выключала свет, однажды даже подошла к окну, задернула занавеску и опять исчезла в глубине комнаты.

Скворцов сидел в машине и задумчиво смотрел на Глашины окна. Рядом с ним на водительском сиденье лежала коробка с орхидеей.

Ноги после милонги ныли, туфли казались тесными. Превозмогая накатившуюся усталость, Леонид открыл дверь и, подхватив упаковку с экзотическим цветком, пошел к дому Глазуновой.

В лифте, нажав на нужный этаж, привалился к стене.

Леонид до сих пор не знал, что скажет. Желание еще раз увидеть Глашку заставило забыть все доводы разума, который кричал «Не ходи!».

Да, это незапланированное появление у Глафиры могло все испортить, Скворцов даже знал как. Стоит ей открыть дверь и просто посмотреть, как она смотрела в лаборатории и… И у него сорвет крышу.

Леонид покачал головой.

Лифт раздвинул двери, приглашая на нужный этаж.

Палец замер у кнопки звонка.

— Нет, упырь, еще не успокоилась, — Глаша говорила совсем рядом, где-то с другой стороны двери. Слышалось, как хлопают дверки шкафов и шелестят пакеты. — Она не я. Сосать долго не даст. Хм, это ты о куни? Да ладно, классно получилось. Мне понравилось. Только в следующий раз не привлекай к нашему междусобойчику Василия. Грубый он. Да, в понедельник я вся твоя. А вот во вторник все сам-сам, своими ручками…

Скворцов сделал несколько шагов назад, так и не нажав кнопку звонка.

«Куни, междусобойчик?»

Лифт открыл двери, и из него, едва не столкнувшись с Леонидом, вышел высокий темноволосый мужчина.

— Простите, — буркнул он Скворцову и, подойдя к Глашиной двери, закрыл глазок огромным букетом роз.

— Кто там? — откликнулась на звонок Глазунова.

— Гиппопотам, — ответил верзила.

Двери лифта не успели закрыться. Скворцов шагнул в него, словно шагнул в бездонную пропасть.

Глава 27. Крутой поворот

— Нет, упырь, еще не успокоилась.

— Упырь — потому что всю кровь из тебя выпил? — хмыкнул Сафронов. — Ну, извини, больше не буду. Теперь я к Вике присосался.

— Она не я. Сосать долго не даст, — Глаша плечом прижимала мобильник к уху и, стоя на табурете, рылась в шкафу. Летние вещи, необходимые в отпуске на юге, хранились в коридоре на антресолях.

— Я знаю, — вздохнул Олежка. — Ты извини за вчерашнее. Понесло меня. Опять.

— Это ты о куни? Да ладно, классно получилось. Мне понравилось, — найдя нужный пакет, Глафира скинула его вниз, и сама спрыгнула с табурета. — Только в следующий раз не привлекай к нашему междусобойчику Василия. Грубый он.

— Мда, этот супер-кунизатор как всегда опошлил нашу высокоинтеллектуальную беседу, — на той стороне послышался протяжный зевок. Время было позднее, почти одиннадцать. — Глашка, а мы с тобой еще увидимся? У меня куча вопросов по новым рецептам. Без тебя битумом придется заниматься мне.

— Да, в понедельник я вся твоя, — Глафира достала босоножки и вертела их в руках, не зная, какую пару выбрать. Победили танкетки. — А вот во вторник все сам-сам, своими ручками.

— Глазунова, как я понимаю, у тебя теперь другой свет в оконце? Надо бы намекнуть пацанам, что на нашей бирже Тугрик набирает силу.

— Я убью тебя, Сафронов, — Глаша приложила к себе купальник, взглянув в зеркало, повертелась. И вздрогнула от звонка в дверь.

— Подожди, кто-то пришел.

— Сначала спроси кто. И только попробуй положить трубку. Я хотя бы узнаю, стоит звонить в полицию или ты добровольно отдаешься ночному гостю.

— Сафронов!!! — прошипела Глаша и приложилась к глазку. В тусклом подъездном свете подрагивали головки темных роз. — Кто там?

— Гиппопотам!

— Ну, чего молчишь?! — Сафронов, вслушиваясь в тишину, изводился от любопытства. — Кто пришел?

— Олежка, это черт Глеба принес, — не сразу смогла произнести Глаша.

— Только попробуй положить трубку!!!