Стальной арбитр

К каждому кокону вела тонкая белая трубка. Тысячи таких трубок змеились среди коконов по зеркальному полу, уходили вверх, в воздухе повисла густая паутина из них. Началом паутины трубок был гигантский, зависший высоко над полом бассейн, полный вязкой коричневой жидкости. По белым трубкам жидкость вытекала из бассейна, вливалась внутрь коконов, питала новые и более совершенные творения рнайх – сверхэаров.

Великий имперский арбитр не чувствовал своего тела, не видел его – в инкубаторе рнайх присутствовал незримый фантом, а тело осталось далеко, на нижних уровнях небесной цитадели, оно лежало в саркофаге среди машин, копошились рядом несколько усердных научников.

Над бассейном с питательной жидкостью зависла прямоугольная платформа. На ней, плечом к плечу, стоят четверо: коннетабль сэр Томас Йорк, сотник воинов Истины Франц Мюстер, поэт Джон Ретленд и графиня Корнелия Орландо. Люди обнажены, они стоят молча – молитвы прочитаны, слова прощания сказаны. Платформа внезапно исчезает, трое мужчин и женщина падают в бассейн. Липкая жижа всасывает их тела, прерывает крик Корнелии Орландо… Коричневая жижа разъедает, подобно серной кислоте. Сначала растворяется плоть, потом утончаются, тают кости скелета. Минута и – людей нет, они стали питательной жидкостью, которая течет по трубкам к тварям в коконах. Его Корнелия стала пищей для сверхэаров, пищей, которая поможет им быстрее разорвать ставшие тесными коконы и войти в мир еще живых людей.

Великий имперский арбитр знал: то, что он видит, происходит на самом деле, это не бред. ЭТО УЖЕ ПРОИЗОШЛО.

О БОЖЕ! НЕТ! НЕТ! НЕТ!

Если бы призраки могли кричать, то стены циклопического зала-инкубатора дрогнули бы от страшного крика горя, если бы призраки могли…

Вновь бархатистый мрак, и вновь пробуждение. Разум прояснялся, одновременно душа все сильнее сжималась от горя. Так маленький мальчик, очнувшись наутро от краткого сна-забытья после похорон матери, осознает, почему ему так плохо, почему подушка мокра от выплаканных за ночь слез. Стил застонал. Пришедшие с ним люди мертвы. Мертв неунывающий поэт Джон Ретленд, мертв непревзойденный боец Франц Мюстер, сожжен боярин Борис, раздавлен маркграф Улрих фон Виен, растворен в едкой жиже коннетабль сэр Томас. Ушла навсегда, умерла, погублена изуверами рнайх Корнелия Орландо – единственная женщина, которую он любил, с которой познал краткое человеческое счастье.

Его называли Стальным Арбитром – отчасти из-за фамилии (steel – сталь, англ.), отчасти из-за характера. Его считали холодным, как лед айсберга, воином-магом, защитником государства.

Но мало кто, может быть, лишь его наставник брат Роберто да Посвященный Богу отец Соломоний знали, что душа и сердце герцога Стила не были холодны – в них уживались и Посвященный Богу, Великий имперский арбитр и растерянный мальчик под ледяным дождем, смотрящий вслед уезжающим по грязной дороге отцу с сестрой, и мужчина, способный нежно и верно любить, и романтик-поэт.

По щеке Александра Стила скатилась, блеснув в ярких лучах светильников, слеза. Стил не открывал глаз. Он хотел волевым усилием остановить сердце – он мог и это – чтобы огонь Сердца Земли сжег проклятую твердыню рнайх. Но нет! Он еще жив, он сможет еще сразиться с рнайх, погибнуть с оружием в руках, как подобает воину.

Стил открыл глаза. Он полусидел-полулежал в странном подобии кресла посреди ярко освещенного помещения. Саркофаг исчез. Стил попробовал встать, но незримые путы удержали его, они позволяли лишь поворачивать голову да сжимать в кулаки пальцы рук.

В десяти футах от Стила на полу стоял прозрачный полый цилиндр, открытый сверху. Внутри него, по горло в тоже прозрачной жидкости, находился человек. Он был высок и необычайно худ, сверкающие безумные глаза смотрели на прикованного к креслу Великого имперского арбитра. Стил содрогнулся – грудная клетка и живот человека были вскрыты, сквозь прозрачную жидкость видно было, как бьется сердце и свисают клубком червей вывалившиеся из живота внутренности. Пленника прозрачного цилиндра обвивали, будто водоросли, разноцветные нити, выраставшие из темного дна. Внутрь вскрытой грудной клетки была вставлена толстая гибкая труба.

Губы человека зашевелились, Стил услышал срывающийся хриплый голос:

– Ты узнаешь меня, Великий имперский арбитр?

Стил внимательно посмотрел человеку в лицо. Нет, он не узнавал пленника рнайх.

– Я не знаю тебя, – ответил герцог и спросил сам: – Кто ты?

Человек, казалось, усмехнулся.

– Ты ослабел, герцог Стил, ты не можешь сейчас заглянуть мне в душу, иначе ты узнал бы меня, узнал сразу. Знай же, я настоятель братства Черного Шара! – Человек хрипло захохотал, он был если не полностью, то наполовину безумен.

Страшный смех умолк, настоятель вновь заговорил:

– Теперь и ты пленник этих могучих существ, и тебе предстоит перенести то, что перенес я. Я пленен очень давно, я уже не помню, сколько я здесь… В аду, знаешь ли, нет календарей и нет времени. – Настоятель вновь захохотал.

Стил с содроганием и жалостью смотрел на бывшего врага.

– Что они с тобой сделали, настоятель?