Читаем Сталкеры навсегда полностью

– Бродяга в числе пятерки той и прибыл, когда Корсар с Проводником меня вытаскивали конченного после подземелий этих бастионовских. Подмога пришла вовремя. Помню, помню! И как засаду устроили, с Энергопостов выходили, и как прикрывали меня, от засранцев тех отбивались. И как в Лунинске горели и на плечах друг друга выносили с владений тех убогих фантомных. Спасибо тебе, Бродяга, за встречу и помощь давешнюю! Жаль, что еще раз Корсару да Проводнику сказать это же не могу! Жалею об этом.

– Да на здоровьице, Егерь! Благодарил ты уже нас. А почему жаль Корсара? – откликнулся с верхней полки сталкер.

– Дык, сгинули же они в Оке Зоны этом, будь оно неладно! Так вроде говорят. В Бункере погибли недавно. Там, где меня держал в изоляции «Бастион» этот, сучок ему в энное место. Так оно? Или я чего-то не знаю?

– Жив Корсар! Жив! – чуть свесился с полки Бродяга. – Проводник, Зональщик и другие хорошие мужики полегли там, а Корсар живой. Ты слышишь, Егерь, живой друг наш! И мы к нему идем сейчас.

* * *

Волки перестали выть и убрались восвояси. На еловую ветку сел филин, и, ужавшись в мягкий серый комок, застыл в ожидании добычи. Аскарида, обнюхав воздух и почувствовав опасность, юркнула обратно под дерн. Лисоед – местный мутант, производное лисицы и барсука, пробегая по тропинке через поляну Егеря, замер, уставившись в одну точку. Кривые клыки зверя, обычно клацающие даже при ходьбе, в этот раз не издали ни звука, боясь выдать себя. То, что увидели мутные глаза с вертикальными зрачками, заставило его рвануть в сторону и вмиг исчезнуть в зарослях гигантского папоротника.

По тропе, мягко и неслышно ступая босыми ногами, прошел голый человек. Но это был не просто голый человек. Это была женщина! Ее стройное, белое тело, полностью обнаженное, источало аромат мяты, мускуса и еще чего-то диковинного и приятного. И только звери вокруг чуяли исходящие от нее гипнотические волны, животный страх и ментальное давление на мозг и даже на мышцы. Все живое в округе знало, кто это и что это.

Нагая женщина с распущенными по плечам рыжими волосами, в которых застряли и запутались колючки репейника и березовые сережки, остановилась возле «егозы» и самодельного шлагбаума, потопталась на месте и, разжав пальцы рук веером и разведя их в стороны, подняла вверх милое чистое личико. Чуть полноватые красные губы вытянулись трубочкой, глаза различимого даже в ночи ярко-зеленого цвета мигнули огоньком, словно сверчки в брачную ночь на листе лопуха, и над поляной раздался тихий монотонный свист. Зовущий и манящий.

* * *

– Живо-о-й? Вот те на! Вот новость! – искренне обрадовался Егерь, ища в глазах гостей поддержку своего восторга. – Как? Когда? Где-е?

– Точно, Егерь, отвечаю! – подтвердил Никита, кусая мясо.

– Ага, и вполне нормальный мужик. Свой в доску, – пробурчал Орк, жуя.

– Ха, еще бы не свой! Десантура. Вместе духов гоняли по горам, – сообщил старик, повеселев, – триста сорок пятый парашютно-десантный, он сержантом, я замком разведроты у Валеры, нашего батяни. Вот, ёшкин кот, дела-а! Как я рад, как рад такой новости. Выпьем за Корсара, за Сашку. А ну, давай, наливай боец.

– Орк я.

– Давай, Орк, по полной. И хотя тут второй тост обычно за Зону, но обождет матушка. Ох, обождет! За Сашку давайте.

Застолье приняло новый оборот и обещало быть затяжным. Но вдруг снаружи вагончика раздался тонкий свист, прервался и снова повторился. Такой томный, трепетный, завораживающий слух людей.

– Лесные разбойники? Бандеровцы? – улыбнулся Никита, но заметив бледное лицо Егеря, вмиг ставшего серьезным и строгим, заткнулся и невольно потянулся к оружию.

– Нет, ребятки, кое-что похуже! – ответил хозяин и с натянутой улыбкой произнес дальше: – Это Рыжуля пришла, девка местная, лесная. Опять, поди, голая приперлась. Надоедать будет, торчать до рассвета.

Разведчики переглянулись, перестав жевать, и все разом бросились к окошкам, один Ахмад остался безучастно сидеть в углу, кусая ломоть вяленого мяса.

– Как голая, как девка? Ночью, в лесу, среди мутантов? – обомлел Орк, раздвигая жалюзи.

– Офи-ге-еть!

– Вижу, ага… атас, мужики. И впрямь голышом. А какая симпотная!

– Секси прям!

– Эй, кобеляки, – Егерь привстал из-за столика и почесал под бородой, – расслабьтесь, ёшкин кот. Не теми головами думаете. Сами-то не врубились, кто это может в Чащобе ночью при бледной луне явиться?

– Нет, – первым промолвил военврач, челюсть которого стала отвисать, а глаза расширяться, – только не говорите, Егерь, что это… э-э…

– Он самый! Оборотень.

Лица бойцов медленно повернулись к старику и побледнели, наверху крякнул Бродяга, а Кэп с хрустом скомкал в кулаке одноразовый стаканчик. Наступила пауза, сравнимая с минутой молчания у гроба.

* * *

Луна на мгновение зашла за тучи, поляна снова погрузилась в леденящий душу сумрак, и если бы не далекий гул котельной Лунинска, то абсолютная тишина захватила бы власть в этом страшном лесу.

Снова раздался свист – настойчивый, будоражащий слух и разум.

– Кто-о-о? – Никита отпустил край занавески и сглотнул спазм в горле.

Перейти на страницу:

Все книги серии Пленники Зоны

Похожие книги