СТАЛИНИАДА

Это предание расходится с действительностью: Раскольников погиб на юге Франции, когда Эфрон давно уже вернулся в Россию. И все же я привожу эту историю, связующую в один сюжетный узел известные имена, — и потому что Эфрон был причастен к такого рода акциям; — и потому что для той эпохи ничего невероятного нет: можно на неделю отправить человека за тридевять земель для выполнения задания и затем вернуть его в Москву; — и потому что, даже называя вымышленных исполнителей террористического акта, предание говорит о насильственном устранении врага Сталина, что не только не исключено, а является закономерностью. Осуществлению этой закономерности могла помешать лишь случайно настигшая Раскольникова — странная по тем временам — естественная смерть от болезни.

Еще раз о смерти Федора Раскольникова

На "Неделю совести" (19–26 ноября 1988 года) в день Союза кинематографистов пришла вдова Раскольникова, немолодая, но по-западному ухоженная женщина, гражданка Франции, живущая в Париже. Ее спросили, как погиб ее муж.

Она сказала: Федор Федорович израсходовал на письмо к Сталину много духовной энергии. Письмо, переданное в японское агентство, пошло гулять по газетам мира. Мы с Федором Федоровичем после этого уехали из Парижа на юг Франции, понимая, что нам следует отойти в тень. Вскоре Федор Федорович заболел и его положили в больницу. Там на моих руках он умер.

Через несколько минут вдова Раскольникова получила записку из зала: я не могу вас осуждать, наверное, вы обещали не говорить правду и боитесь ее сказать, однако Раскольников погиб насильственной смертью — Сталин отомстил ему; долг памяти перед Раскольниковым, долг правды должен возобладать над страхом.

Вдова Раскольникова ответила: я ничего не боюсь. Я рассказала, как умер Раскольников — у меня на руках. Я не могу утверждать, что его убили, и не могу утверждать, что его не убили — у меня на эту тему нет никаких сведений.

Задание

Сталин решил устранить Троцкого и приказал создать несколько независимо друг от друга действующих террористических групп.

Ифлийка, библейски красивая еврейская девушка Джульетта была послана нашей разведкой за океан. Очаровав секретаря Троцкого, она помогла организовать убийство бывшего партийного лидера.

Символическая деталь: на столе у Троцкого была в ту пору рукопись его книги о Сталине, и кровь автора залила страницы этой книги.

Когда Джульетта вернулась на родину, её наградили, а потом посадили. Влюбленный в нее молодой генерал НКВД написал Сталину, что любит эту женщину и готов пожертвовать всеми своими званиями и орденами ради любви. Сталин сделал широкий жест: генерала лишили звания и орденов, а Джульетту выпустили, и пылкий Ромео смог соединить с ней свою жизнь. Они прожили довольно счастливую приватную жизнь. И даже, кажется, живы были еще в 1972 году, когда я записал эту историю.

Отсидев долгий срок, убийца Троцкого Рамон Меркадер уехал из Мексики и попросил убежище в Чехословакии, некоторое время жил в СССР под фамилией Лопес, потом переехал на Кубу. Сидя в тюрьме, Рамон женился на мексиканке. Когда он умер, вдова перевезла его прах в Москву и захоронила на Кунцевском кладбище. На могиле стоит памятник с надписью: "Герой Советского Союза Лопес Рамон Иванович 1915–1978".

Современное оправдание репрессий

Сегодня девяностошестилетний Каганович оправдывает репрессии 30-х годов тем, что: кулаки были буржуазным элементом в деревне; если бы оппозиция пришла к власти, то поступила бы "с нами не лучше, чем мы с нею" (даже у демократа Бухарина были высказывания о том, что революции без крови и массовых расстрелов не бывает); важная роль в проведении репрессий принадлежит внешней обстановке, угрозе фашизма — не очистив тыл, мы погибли бы во время войны.

Вместе с тем Каганович признается, что в вину многих арестованных и расстрелянных он не верил. Однако понимал необходимость вздыбить, взбодрить Россию, которая должна была любой ценой выйти к войне с хорошими экономическими показателями.

Все эти аргументы в пользу репрессий столь смехотворны, что их можно было бы даже не опровергать. И все же кратко отвечу на эти аргументы.

Уничтожая кулаков "как класс", Сталин и его соратники на много лет вперед разрушили сельскохозяйственную жизнь страны. Само уничтожение класса обернулось мучениями и гибелью сотен тысяч людей, в том числе детей, женщин, стариков, никакого отношения к классовой борьбе не имевших. Сотни тысяч будущих солдат были уничтожены Сталиным и его приспешниками еще до 1941 года, из тысяч были подготовлены будущие власовцы.

У Бухарина и других старых партийцев, несмотря на признание и даже применение принципа насилия и известной жестокости, трудно предположить способность массово уничтожать своих соратников по партии. Кроме того, репрессии столь широко охватили всё население страны, что аргумент о страхе Сталина перед жестокостью оппозиции — чистая демагогия.