Сталин шутит. Лучшее и новое

Известный киновед, профессор Николай Алексеевич Лебедев, работавший по ВГИКе заведующим кафедры Истории советского кино, вспоминал о том, как будучи Ученым секретарем Комитета по Сталинским премиям в области литературы и искусства оказался в довольно-таки пикантном положении накануне окончательного утверждения списка очередных лауреатов.

Обычно утверждать список кандидатов на звание лауреатов в Кремль ездил либо Председатель Комитета Александр Александрович Фадеев, либо его заместитель Сурков Алексей Александрович. А тут Фадеев приболел, Сурков оказался в заграничной командировке, о чем Николай Алексеевич доложил курировавшему их работу Маленкову.

– Ничего, – отозвался Георгий Максимилианович. – Пойдем к товарищу Сталину вместе. Вы и доложите о выдвинутых соискателях, а я вас поддержу…

В кабинете Сталина оказались Молотов и Каганович.

Маленков сообщил Сталину о готовности списка кандидатов на очередные премии и о том, что ни Фадеева, ни Суркова в Москве нет.

– А кто же докладывать будет? – спросил Сталин.

– Вот Лебедев Николай Алексеевич, ученый секретарь.

Наступила пауза.

Сталин прошелся вдоль стола. Вернулся к вошедшим Маленкову и Лебедеву. Постоял. И неожиданно спросил:

– Маленков, почему погибла римская империя?

Георгий Максимилианович после непродолжительного молчания ответил:

– Не знаю, товарищ Сталин.

Тот повернулся к сидящим за столом Молотову и Кагановичу.

– Молотов, почему погибла Римская империя?

– Не знаю, тут же отозвался Вячеслав Михайлович.

– Лазарь, может быть, ты знаешь, почему погибла Римская империя?

Когда и тот заявил, что не ведает об этом, Сталин сказал:

– Римская империя погибла потому, что ею начали управлять ученые секретари… Докладывай, Маленков!..

12

Однажды Сталин попросил Фадеева выступить на какой-то важной конференции. Времени на подготовку почти не оставалось. Писатель, понурив голову, отказался:

– Сегодня не могу, товарищ Сталин. Я пьян.

– Сколько ты выпил?

– Бутылку коньяку. Один. Без закуски.

– Сколько тебе лет?

– Тридцать пять лет, товарищ Сталин.

– В тридцать пять лет я выпивал бутылку водки мэжду дэлом.

13

Рассказывают, что Сталин, рассматривая список кандидатов на соискание Сталинской премии за послевоенный год, спросил у Фадеева, возглавлявшего Комитет по премиям в области литературы и искусства:

– А почему в списке нет Твардовского с его «Василием Теркиным»?

– Поэма Твардовского, товарищ Сталин, публиковалась главами и члены Комитета посчитали, что она еще не окончена, – ответил Фадеев.

После продолжительной паузы Сталин сказал:

– Да, она печаталась главами в годы войны. Но Великая Отечественная война завершилась нашей Победой, и поэма Твардовского завершена.

После этих слов он самолично вписал «Книгу про бойца» в список соискателей премий первой степени.

14

В конце 1942 году Кириллу Пигареву, автору нескольких интересных статей об Александре Суворове, сообщили, что его просит позвонить по прямому телефону сам товарищ Сталин. Но у Пигарева не было телефона, и звонить пришлось из телефонной будки… Сталин предложил ему написать патриотическую книгу о Суворове. Беседа затянулась, Сталин подробно анализировал сильные стороны пигаревских статей – и очередь буквально вытолкнула Пигарева на улицу. Разговор прервался. Домой Пигарев вернулся в скверном расположении духа – и не на шутку испугался, увидев, что к его дому подъехал автомобиль, а из него вышли двое военных. А они просто поставили ему телефон – и разговор со Сталиным возобновился:

– В этой статье вы пишете…

Вскоре вышло отдельное издание пигаревских работ о Суворове – «Солдат-полководец». Сталин ознакомился с ней ещё в машинописи. И передал автору со своими пометками. И это в дни войны! Впрочем, всё вполне логично – Суворов и в дни войны.

15

5 апреля 1945 года в Москву прибыла югославская делегация во главе с Броз Тито для подписания Договора о дружбе, взаимной помощи и сотрудничестве между Советским Союзом и Югославией. В состав делегации вошли, в частности, министр иностранных дел Иван Шубашич и министр по делам Черногории генерал-лейтенант Милован Джилас.

Последний ранее критиковал поведение отдельных солдат и офицеров Красной Армии в отношении гражданского населения. И. В. Сталину было известно об этом, и он возмущался оскорбительным поведением Джиласа.

На ужине И. В. Сталин посчитал, что настало время проучить Джиласа, и сделал это полушутливым образом: налил ему стопку водки и предложить выпить за Красную Армию.

Джилас готовился выпить за его здоровье.

– Нет, нет, – настаивал Сталин, усмехаясь и испытующе глядя на Джиласа, – именно за Красную Армию! Что, не хотите выпить за Красную Армию?

Джиласу ничего не оставалось, как выпить.

Затем Сталин спросил, что там с Красной Армией? Джилас объяснил, что он вовсе не хотел оскорблять Красную Армию, а хотел указать на ошибки некоторых ее служащих и на политические затруднения, которые нам это создавало.

Сталин перебил: