Сталин шутит...

Можно истолковать всю эту придумку в качестве иллюстрации сталинского самодурства. А можно обратить внимание на то, как Сталин расправляется с увертками отрицательного типажа, беспринципного и двуличного, пытающегося уйти от ответственности, выставить себя этаким паинькой. Вот и в реальности перед лицом сталинского правосудия, которому здесь умышленно придан гротескный вид, враги всячески изворачивались. Но идея далеко не смешная: чтобы запутать нас, вы занимаетесь формалистикой и демагогией, — получайте ответный и адекватный удар.

116

Хрущев из окна дачи в Кунцеве глядит на небо: «Туча уходит, товарищ Сталин, грозы не будет, птицы уже защебетали…»

Сталин глядит на Никиту: «И лягушка заквакала…»

117

Рассердившись, Сталин ударил Хрущева курительной трубкой по лбу. Удивился звуку и сказал:

— Какой дубовый звук, однако.

— Да, товарищ Сталин, я еще крепок, я еще послужу, — предано ответил Хрущев.

118

Сталин не любил вызывать охрану по малейшему поводу. Он предпочитал покой, одиночество. Вот и сейчас гости уже разъехались после шумного застолья, а он сидел у камина и вязал. Вязание успокаивало. Встав, он оставил связанного Хрущева лежать до утра. Тот бывал буйным и приставучим, когда напивался.

119

Кто его знает, может быть, это и не анекдот. Хрущев убеждал членов Политбюро попробовать принесенный им крепкий самогон:

— Он сто лет хранился. Я его на Украине у одного деда раздобыл. Это исторический напиток.

Сталин поинтересовался:

— А сало ты принес тоже историческое?

120

На даче у Сталина Никита Хрущев озабоченно, вполголоса говорит Лаврентию Берия:

— Здесь сила нечистая, здесь происходят странные вещи. Только что посмотрел в окно и увидел голую ж…пу. К тому же с ушами.

Сталин расслышал и успокоил гостя:

— Ты просто перепил и перепутал, Микита. Ты посмотрел не в окно, а в зеркало.

121

Сталин спросил командующего фронтом, при котором Хрущев состоял членом Военного совета, каков Никита Сергеевич в боевой обстановке. Тот отвечал сдержанно, даже уклончиво:

— Товарищ Хрущев немного застенчив.

122

Многие, посмотревшие советскую киноэпопею «Освобождение», недоумевали: зачем немецкому офицеру понадобилось пристрелить Гитлера после того, как тот решил покончить с собой и принял яд?

Они не знали всей правды, которая прояснилась во время штурма Берлина, хотя в кинокартину, разумеется, не попала. Фюрер принял яд и, корчась в конвульсиях, простонал: «Передайте товарищу Сталину, что его задание полностью выполнено».

Рассвирепевшие эсэсовцы буквально изрешетили лазутчика.

123

Стереотипы мировой кинематографии. Краткое содержание художественных фильмов.

Голливудские: все выжили.

Китайские: все умерли.

Польские: всех обсмеяли.

Французские: всех вые…ли.

Английские: все одеты.

Шведские: все раздеты.

Израильских: всех обманули.

Японские: все возвысили.

Прибалтийские: все принизили.

Итальянские: всех полюбили.

Немецкие: всех возненавидели.

Индийские: все протанцевали.

Арабские: все проплакали.

Латиноамериканские: все пропели.

Российские: все пропили.

СНГовские: все обгадили.

Отдельный разговор о сталинских фильмах. Наверное, понемножку в них присутствует то, что свойственно остальным — больше или меньше. Но есть одно существенное и постоянное отличие: ВСЕХ ПЕРЕВОСПИТАЛИ.

124

Корреспондент: Что Вы можете сказать о последней резолюции ООН, осуждающей Советский Союз?

Сталин: Резолюция жесткая, но мы ею не будем пренебрегать. Она ведь напечатана на такой хорошей и мягкой бумаге.

Вариант с обратным значением:

Троцкий был плодовитым автором. Высланный из СССР, он и за рубежом писал книгу за книгой. Сталина спросили, как он воспринял последнее произведение Троцкого? Ответ: «Слишком много типографской краски, да и бумага жестковата».

125

В Москву с визитом прибыл глава племени папуасов Новой Гвинеи. В беседе с тов. Сталиным его интересовало, как в СССР решается еврейский вопрос. Тов. Сталин разъяснил, что антисемитизм в стране изжит, евреи пользуются всеми правами наравне с другими гражданами, что отношение к ним нормальное. Главный папуас вздыхал: «Вот и я своим пытаюсь втолковать, что евреи такие же люди, как мы, — а они их все равно не едят».

126

Один офицер совершил вопиющий поступок: в вагоне метро ударил мирно стоявшего рядом еврея. Сталин решил самолично разобраться, почему он так поступил.

— Он, гад, наступил мне на ногу. Я вежливо и молча терпел. Минуту терпел. Вторую минуту терпел. А после третьей минуты не удержался и врезал ему.

Едва успел Сталин отпустить офицера, строго-настрого велев больше не повторять содеянного, как пришло сообщение: на улице задержан офицер, избивший нескольких евреев. Что за напасть?

Доставленный в Кремль виновник честно признается:

— Еду я в метро, товарищ Сталин, и вижу, как офицер на еврея смотрит. Потом на часы. Потом на еврея. Потом снова на часы. И вдруг бьет его. Я подумал, что уже по всей стране началось, и скорей на улицу…

127

Анекдот, отразивший в своеобразном преломлении реальные поползновения реальных международных сил и реальную политику Сталина.