Сталин шутит...

…В одном из своих сказок-рассказов великий русский писатель Щедрин дает тип бюрократа-самодура, очень ограниченного и тупого, но до крайности самоуверенного и ретивого. После того, как этот бюрократ навел… „порядок и тишину“, истребив тысячи жителей и спалив десятки городов, он оглянулся кругом и заметил на горизонте Америку — страну, конечно, малоизвестную, где имеются, оказывается, какие-то свободы, смущающие народ, и где государством управляют иными методами. Бюрократ… возмутился: что это за страна, откуда она взялась, на каком таком основании она существует? Конечно, ее случайно открыли несколько веков тому назад, но разве нельзя ее снова закрыть, чтоб духу ее не было вовсе? И, сказав это, положил резолюцию: „Закрыть снова Америку!“

Мне кажется, что господа из „Дойче Дипломатиш-Политише Корреспонденц“ как две капли воды похожи на щедринского бюрократа. …Девятнадцать лет стоит СССР… И он, этот СССР, оказывается, не только просто существует, но даже растет, и не только растет, но даже преуспевает, и не только преуспевает, но даже сочиняет проект новой Конституции… Как же после этого не возмущаться господам из германского официоза? Что это за страна, вопят они, на каком основании она существует, и если ее открыли в октябре 1917 года, то почему нельзя ее снова закрыть, чтоб духу ее не было вовсе? И, сказав это, постановили: закрыть снова СССР, объявить во всеуслышание, что СССР как государство не существует, что СССР есть не что иное, как простое географическое понятие! Кладя резолюцию о том, чтобы закрыть снова Америку, щедринский бюрократ, несмотря на всю свою тупость, все же нашел в себе элементы понимания реального, сказав тут же про себя: „Но, кажется, сие от меня не зависит“. Я не знаю, хватит ли ума у господ из германского официоза догадаться, что „закрыть“ на бумаге то или иное государство они, конечно, могут, но если говорить серьезно, то „сие от них не зависит“…».

25

В марте 1937 года состоялся Пленум ЦК ВКП(б) с многозначительной повесткой дня: «О недостатках партийной работы и мерах по ликвидации троцкистских и иных двурушников». Доклад делал товарищ Сталин. Этот год вообще был роковым, не только из-за истошных проклятий, которые шлют по его адресу так называемые «демократы». В 1937-м, задолго до германской агрессии, решалась судьба советской страны, где в глубоком подполье вызрел многосторонний заговор прозападных, прокапиталистических, профашистских сил. Материалы Пленума замалчивались масс-медийными средствами все послесталинские годы и замалчиваются поныне. Однако пытливый читатель может получить к ним сравнительно легкий доступ. В частности, через интернет. Они стоят того.

Здесь приведен краткий отрывок из заключительного слова, произнесенного Сталиным. Он с ядовитым сарказмом бичует протекционизм и кумовство, которые разводили некоторые партийные руководители.

«Взять, например, товарищей Мирзояна и Вайнова. Первый из них является секретарем краевой партийной организации Казахстана, второй — секретарем Ярославской областной партийной организации. …А как они подбирают работников? Первый перетащил с собой в Казахстан из Азербайджана и Урала, где он раньше работал, 30—40 „своих“ людей и расставил их на ответственные посты. Второй перетащил с собой в Ярославль из Донбасса, где он раньше работал, свыше десятка тоже „своих“ людей и расставил их тоже на ответственные посты. Есть, стало быть, своя артель у товарища Мирзояна. Есть она и у товарища Вайнова.

…Большевистское правило подбора работников исключает возможность обывательски-мещанского подхода, исключает возможность подбора работников по признакам семейственности и артельности. …Допустим, что товарищи Мирзоян и Вайнов в силу тех или иных обстоятельств будут переведены из места нынешней их работы в какие-либо другие места. Как они должны поступить в таком случае в отношении своих „хвостов“? Неужели им придется снова перетаскивать их в новые места своей работы?»

26

20 января 1938 года в Кремле был устроен прием для депутатов Верховного Совета СССР. Произнося тосты, Сталин выступил перед собравшимися несколько раз. Существуют неодинаковые записи его выступлений в тот день. Смысл их, однако, един и ясен, как ясно и то, что они были пересыпаны добрыми шутками и самоиронией.

«Товарищи, я слова не просил, но раз мне его дали, я его использую. (Шумные аплодисменты.)…После героев гражданской войны я больше всех люблю наших летчиков. (Горячие аплодисменты.)Вы уж простите меня, товарищи, это моя слабость. (Одобрительный смех, шумные аплодисменты.)Все, что угодно, могу пойти на любые уступки, но чтобы наших летчиков обижали, этого я не могу допустить». (Шумные одобрения всех присутствующих.)

В этот момент находившийся в зале прославленный советский авиатор и депутат Валерий Чкалов громко заявил: «Мы никогда ни перед кем не отступим!». На что Сталин ответил: