Сталин мог ударить первым

Ничего удивительного нет в том, что советские источники указывают иные сведения о советских военнопленных и потерях вооружений и боевой техники. Как не говорят, что в результате блестящего маневра германского полководца были практически уничтожены три советские армии, все Военно-воздушные силы Красной армии, действующие на этом участке фронта, и вспомогательные части и тылы. Уцелели только бежавшие на Тамань политработники, от полкового комиссара и выше, а также большинство особистов СМЕРШа и части заградотрядов.

Генералы Крымфронта, словно преследуемые злым роком, находясь в пассивной обороне, во всеуслышание признавали превосходство вермахта, что весьма и весьма… расстраивало генерала фон Манштейна. В связи с этим он десятилетия спустя с горечью вспоминал:

— Мне, конечно, было понятно, почему советские генералы подвержены такому пораженческому настроению. С одной стороны, они хорошо осознавали, что их авторитет среди русских солдат крайне невысок, с другой — их удручал тот факт, что как только немецкие части окружали советское соединение или объединение, то офицеры гестапо по особым признакам быстро выявляли политработников и чекистов, но в первую очередь — евреев. Так что советские генералы Батов, Черняк, Львов прекрасно представляли, что их ждет в случае пленения… Тут с двух сторон плохо: русские солдаты не доверяют, а немцы опасны… Да, я не мог встретить достойного противника. А ведь зная многократное превосходство советских войск, я хотел сразиться с ними, руководствуясь вашей суворовской заповедью: наименьшим числом разгромить большего противника. К сожалению, в Крыму мне этого не удалось сделать…

Думается, фон Манштейн немного лукавил, ибо то, что ему удалось сделать под стенами Севастополя и на Керченском плацдарме, является вершиной его уникального полководческого таланта. Качество, которое проявляется у единиц; талантливые полководцы — все же не такое уж и частое явление в истории мировых войн.

Глава 23 Насилие как составная часть патриотизма

Взглянув, как происходила битва за Крым, вернемся к некоторым коротко описанным событиям. Изложенное выше было необходимо уже по той причине, чтобы избежать навязанного шаблона: когда речь велась о враге, то советские писатели и историки чаще всего отделывались пугающими характеристиками типа «превосходящие грозные силы проклятых фашистов». Показывая нелепость и ложь, направленную на оболванивание своих же сограждан, я никоим образом не умаляю подвиги и героическую борьбу простых защитников Крыма. Лишь пытаюсь ответить на вопрос: почему, зачем, во имя чего погибают люди?!

Так что и как делалось в штабах Крымского фронта и на Черноморском флоте с 1941 по 1942 год?

9 сентября 1941 г. штаб флота получил телеграмму заместителя начальника Главного морского штаба, одобряющую представленный в августе план сухопутной обороны Севастополя.

В начале сентября по разнарядке штаба флота в состав Береговой обороны прибыло, как указывают советские источники, пополнение около 4000 человек, из которых были сформированы еще два батальона и доукомплектованы артиллерийские части.

В середине сентября 1941 года Военный совет флота назначил комиссию для выбора передового рубежа обороны Главной базы. В состав комиссии вошли: П. А. Моргунов (председатель), В. Г. Парамонов, Е. И. Жидилов, Н. А. Егоров, М. Г. Фокин, Н. А. Баранов, Б. К.Соколов, П. И. Бухаров, а также командиры секторов и наиболее квалифицированные специалисты по инженерному делу.

Советские историки пишут, что 20 сентября 1941 г. вермахт без особых усилий прорвал Ишуньские позиции и вырвался на просторы Крыма. И при этом совершенно не указывают, что позиции эти должны были удерживать войска 9-го Особого стрелкового корпуса, по своей мощи превышавшие силы практически любой армии вермахта (как войскового объединения).