Сталин и Мао. Два вождя

25 мая 1945 года Мао Цзэдун, выступая на съезде партии, говорил: «Ленин и Сталин в прошлом сотрудничали с оппозиционерами. Это было в пору, когда оппозиционеры возглавляли определенные течения в рабочем классе. Но когда эти течения иссякли, с оппозиционерами было порвано.

Теперь Коминтерна нет. Единого руководящего мирового коммунистического движения как будто нет, но на самом деле это не так.

Коммунистические партии всего мира смотрят на своего вождя, слушают все, что он говорит. Коммунисты всего мира уделяют огромное внимание каждому слову этого вождя и руководствуются этими словами. Это руководящие идеи — курс, которым идет весь мир. Одним из таких коммунистов являюсь я».

[114]

Комментируя эти высказывания Мао Цзэдуна, П. П. Владимиров писал: «В речи Мао Цзэдуна 25 мая есть слова, адресованные Сталину. Хорошо зная его циничные отзывы о Сталине, верить в искренность Мао невозможно. Для меня это двоедушие Мао не столь ново. Просто без помощи СССР Особому району не выстоять в грядущей гражданской войне.

Но в панегирике Мао угадываются скрытые притязания на такой же авторитет, каким пользуется И. В. Сталин. Амбиции у этого хунаньца беспредельны!» [115]

П. П. Владимиров считал, что «теперь уже можно утверждать, что борьба Мао Цзэдуна с Коминтерном началась с января 1935 года— времени его выдвижения на пост руководителя КПК. После выступлений Мао 25 мая и 10 июня сомнений на этот счет быть не может: с конференции в Цзуньи начался коренной поворот курса КПК». [116]

25 июня 1945 года П. П. Владимиров записал в своем дневнике высказывание президента США из его заключительной речи при закрытии конференции в Сан-Франциско и подписании Устава Организации Объединенных Наций: «Фашизм целиком не исчез... Легче убрать тиранов и уничтожить концентрационные лагеря, чем убить идеи, которые привели к их возникновению и дали им силу»...

И далее П. П. Владимиров высказал свою мысль: «Захват власти в стране во что бы то ни стало — главная цель Мао Цзэдуна. Партия интересует его постольку, поскольку может обеспечить эту власть. Отсюда весь набор вроде бы справедливых лозунгов и фраз, ссылки на Маркса, Ленина»...

В этой связи приходит на ум мысль о том, что искренние и честные, верившие в идеалы люди из нашей страны, работавшие в Китае, в его районах, находившихся под властью Мао Цзэдуна, с течением времени нередко приходили к мыслям о родстве тиранов и диктаторов двадцатого столетия, в частности о сходстве Гитлера и Мао Цзэдуна; другое дело, оценивали ли они при этом соответствующим образом и действия Сталина.

28 июня 1945 года в дневнике П. П. Владимирова появилась следующая запись:

«Начальник генерального штаба китайских войск Хо Инцин заявил:

“— пока американцы не высадятся на китайском континенте, чунцинские войска не в силах изгнать японцев;

— для изгнания оккупантов с помощью американцев тоже понадобится очень много времени, несмотря на то, что морская связь между Китаем и Японией, возможно, окажется прерванной;

— опираясь на военные ресурсы Маньчжоу-Го, японские войска смогут долго и упорно защищаться”...

В Москву прибыл Сун Цзывэнь — председатель Исполнительного юаня национального правительства и министр иностранных дел Китайской Республики. Накануне решающих событий на Дальнем Востоке Гоминьдан старается наладить отношения со своим могучим соседом.

* * *

Съезд КПК — подготовка к гражданской войне. О чем бы ни говорили делегаты, в конце концов, все сводилось к вопросу о борьбе с Гоминьданом.

Съезд пошел за Мао Цзэдуном — это результат ожесточенного подавления “московской группы” и практического разрыва с идеологическими принципами Коминтерна.

Деятельность Мао и Ко в годы смертельной схватки Советского Союза с фашистской Германией объективно шла на пользу японским милитаристам. Зато сейчас, когда от Советского Союза зависит решение дальневосточной проблемы и когда “скоби” не прочь разгромить Компартию, Мао Цзэдун прикидывается верным интернационалистом и другом моего народа. Что же, политическая ситуация на международной арене и в самом Китае не оставляет другого выбора этому великому мастеру разрушения единства»... [117]

Когда в начале июля А. Я. Орлов поздравил Мао Цзэдуна с двадцатичетырехлетием КПК, Мао Цзэдун четко и твердо ответил: «Если бы не было СССР — не бывать Компартии Китая!»... [118]

П. П. Владимиров все больше убеждался в том, что «уже со времен Цзуньи Мао Цзэдун с недоверием и враждебностью относится не только к Коминтерну, но и к Советскому Союзу. Для него Москва имела (и, конечно, имеет) ценность лишь как сила, которая должна помочь свалить Чан Кайши...

О победе Советского Союза над гитлеровской Германией говорят много, но из всего этого следует недвусмысленный вывод о том, что Советский Союз тот “друг, который поможет КПК набрать силу и мощь для уничтожения режима Чан Кайши”. Об этом не заявляют открыто, но все это подразумевают и с нетерпением ждут начала войны СССР с Японией»..! [119]

9 июля 1945 года П. П. Владимиров записал в дневнике: «Тема, которая всегда волнует Мао, — это власть Чан Кайши и сам Чан Кайши.