Стаб

Мэтр встал и снял футболку, чтобы не запачкать её. Размял запястья, плечи, шею.

— Я уже иду, Шейн, — протянул он.

— Пойду пофотографирую, — пробормотал я, вылезая из-за стола.

Конечно, мэтр наказал бы Шейна в любом случае, независимо от результатов игры, но я не хотел присутствовать при этом. Я предпочитал просто сбежать в меру своей слабости.

Для Многорукого же крики были музыкой, и он был явно не доволен тем, что я сбегаю с очередного концерта. В конце концов, большую часть времени Шейн находился в отключке, мне стоило бы воспользоваться моментом.

Одевшись потеплее, я прошел к двери и открыл замок. Да, с некоторых пор он появился на этой двери. В кармане звенели ключи, когда я сбегал по ступенькам. Ключи от моего дома. Я понял, что ради того, чтобы услышать этот звук, стоило жить.

Я фотографировал всё подряд. Лужи с бензиновыми разводами. Грязных и уставших механиков из мастерской. Ярко наряженных проституток. Я даже согласился сфотографировать Криса, когда мы снова встретились. На фотографии он получился улыбающимся и безобидным. Короче, совершенно на себя не похожим.

— Я здесь как настоящая актриса, — проговорил он, потрепав меня по щеке. — Но ты, конечно, не в курсе, о чем я.

Нет. Вообще без понятия.

— Передавай привет Многорукому. Надеюсь, ты утоляешь его жажду как положено.

Я опять почему-то покраснел.

Я отдал ему фотографию, а Крис вручил мне несколько монет.

— Заслужил. Мне понравилось фото, — сказал он.

Это были мои первые заработанные деньги. Мелочь, да ещё принятая от такого человека. Но я почему-то улыбался, глядя на них. Я решил их тоже сфотографировать. Задокументировать, как сказал бы мэтр.

Я отнёс все снимки в бар. Там стало потрясно. На деньги, полученные от мэтра, Майлз купил канделябры и экономичные свечи, раздобыл коровий череп. За его спиной теперь висели скрещенные ружья. Со стен на нас смотрели самые потрясающие женщины всех времен и народов.

Обновленный интерьер бара мало-помалу привлекал клиентов. Они глазели на женщин, пили и мечтали под прекрасную музыку — совмещали самые приятные занятия в одно. Это было намного лучше, чем трястись под транс в зеркальном зале, наступая друг другу на ноги.

Или возвращаться в дом, который с некоторых пор делишь с элиминатором-извращенцем.

Я открыл дверь ключом, испытывая то же чувство, как когда бежал, и они звенели в кармане. Думаю, я никогда к этому не привыкну. Я переступил порог и приготовился услышать что-нибудь от мэтра. Но его не было дома. Я обошёл все комнаты, даже заглянул в люк, прислушиваясь.

Тишина.

Если бы мэтр был там, там бы не было тихо.

Я пошёл на кухню, чтобы соорудить себе гигантский сэндвич из отвратительного, крошащегося хлеба, сносного вяленого мяса, неплохих оливок и разных острых соусов, которые я просто обожал. Это был верх моего кулинарного искусства. На большее я был не способен. Если только открыть консервную банку. Ну, чай заварить.

Возясь на кухне, я все время был настороже и прислушивался.

Почему мэтр ушел и оставил люк открытым?

Через пару минут я вернулся к нему и встал на самом краю, наклоняясь вперёд.

Ни-че-го. Может, Многорукий забил Шейна до смерти и уже унёс тело, чтобы закопать где-нибудь в пустоши? Или он всё-таки сбежал?

Вряд ли.

Я так крепко задумался, что не заметил, как хлеб в моих руках раскрошился и полетел вниз вместе с мясом, оливками и прочим. Выругавшись, я облизал пальцы и посмотрел внутрь подвала. Каким-то немыслимым образом Шейн уже оказался возле моего ужина и запихал его в рот, словно я мог спуститься и отобрать у него еду. Подобрав с пола всё до последней крошки, он медленно поднял голову и посмотрел на меня.

Я отшатнулся.

— Спасибо, — раздалось хрипло, и я решил, что ослышался. — Так вкусно… сразу ясно, что делали персонально для меня. С любовью.

Даже не пытайся.

Я не собирался объяснить, что это вышло случайно.

Глава 21

Мэтр так и не вернулся тем днём и ночью. И из-за того, что крышка люка осталась открытой, я не мог заснуть. Шейн бредил. Он стонал так, что мне самому становилось больно. Я вспоминал, как обращались со мной в приюте, сколько побоев перенёс я, и мне становилось совсем погано. В пору дуэтом выть.

Я решил прекратить это мучение и просто закрыть люк. Но когда я подошёл, чтобы попытаться, то расслышал всего три слова. Обрывки фраз, которые сработали на мне покруче болевого приёма.

Сделаю всё… Пожалуйста…

Я вспомнил свой самый позорный провал. Вспомнил Рэймса.

Взяв куртку, я выбежал из дома. Я нащупал в кармане монеты, которые мне дал за фотографию Крис. Я знал, где можно купить обезболивающее и антибиотики, и попёрся в это сомнительное место. Я осознал, что сделал, лишь когда стоял перед люком с пакетом медикаментов в руках.

Какого чёрта я творю?

Разжав руки, я позволил пакету «случайно» упасть вниз. Антисептики, шприцы, таблетки, капсулы с антибиотиками, бинты рассыпались по полу.

— Просто заткнись уже, — пробормотал я, убеждая себя в том, что сделал это лишь для того, чтобы самому уснуть.

Ага, эгоизм и ничего кроме. Ка-а-ак же.