СССР™

– Не кормили вы меня ирисками, Максим Александрович, это леденец был, у меня горло болело. Ладно, я не об этом. Вы всерьез не соглашаетесь на наше предложение?

– Миша, я согласился, кажется, вообще на все предложения, которые вы мне сделали. Хоть каплю гордости мне оставьте. На развод.

– Да ладно, на все вы согласились. А мы в таком случае вообще... Честно говоря, так нас давно не нагибали.

– Боже мой, Миш, ну в чем вы нагнулись? Вы хотели целиковые технологии – вы их получили, от рабочего чертежа до схемы логистики. Вы хотели всех авторов в функциональном состоянии – получили. Хотели весь производственный цикл вместе с рабочими и складскими остатками – получили. Хотели, чтобы Союза не было, ни в каком виде, – пожалуйста, голый пустырь.

– С двумя зданиями посередке.

– Как приняли, так и сдаем.

– Принимали одно вроде, и без наворотов вокруг и на крыше.

– Считай, что это компенсация за шахту. Или ты хочешь, чтобы мы время еще и на демонтаж того, что не вывезешь, тратили? Я понимаю, это в отечественных традициях: до обеда яму роем, после обеда закапываем. Но может, без лютого маразма обойдемся?

– А почему здание не пустое?

– Ну, во-первых, мы и принимали не пустое – там вообще-то трехсменная бригада шахтеров была. Остается-то сильно меньше. Во-вторых, мы вроде договаривались.

– Договаривались просто о людях – мы думали, хантов местных подселите. А у вас топы остаются, на местных жителей не сильно тянут.

– Ну почему же. Если приглядеться...

– Максим Александрович, я помню, что вы замечательно остроумный человек. А вы, наверное, помните, что у меня чувства юмора нет.

– Оно хорошее, только хромает.

– Н-ну да. Вот вечно вы меня сбиваете. Чуркан, допустим, что там делает?

– Он не чуркан... Впрочем, ладно. Живет с семьей, насколько я понял, у него идея-фикс ребенка в чистом воздухе вырастить. Вот и устроил зимние каникулы для узкого круга.

– М-да. Дауншифт затягивает. У нас ведь на него совсем другие виды были.

– Миш, ну погодите уже. Пусть отдохнет человек. Силком вы его в сортир сходить не заставите, даже если ему приспичит. Вы уж поверьте.

– Да мы уж убедились, что у вас все вязкие, как это самое.

– Значит, он так ничего и не сказал?

– Да какая уже разница?

– Значит, совсем ничего. Я все-таки прав был.

– Вы о чем сейчас?

– Да о своем, стариковском. Когда он выходит?

– Вы как будто торопитесь, Максим Александрович. Не надо торопиться.

– Миша. Мы со своей стороны сделали все, что обещали. От вас того же ждем.

– Так мы и выполняем.