Возрастающая неповоротливость централизованной плановой системы была осознана еще в начале 1960-х гг. и начатые при Хрущеве разработки хозяйственной реформы были продолжены и при его преемнике. Замысел реформы заключался в некотором ослаблении нагрузки на централизованный аппарат управления и частичной компенсации его негибкости за счет расширения самостоятельности предприятий путем использования товарно-денежных отношений. Проведение, начиная с 1965 года, так называемой реформы Косыгина дало очень небольшой и быстро затухающий эффект. Более радикальные рыночные реформы (в Венгрии, еще ранее – в Югославии), действительно, обеспечили несколько более гибкое приспособление производства к потребностям населения и большую эффективность функционирования договорной системы в отношениях между предприятиями, но ценой этого успеха был рост инфляции (и в ВНР, и в СФРЮ), рост безработицы (в СФРЮ), падение общих темпов роста (в ВНР).
Происходившее в советской экономике распределение ресурсов по отраслям производства на нерыночной (плановой) основе, не могло преодолеть объективные рамки ресурсно-затратных соотношений. В плановом порядке происходила концентрация качественных ресурсов в тех отраслях, в которых руководившие ими ведомства занимали преимущественные позиции в сложившемся межведомственном балансе сил. В результате приоритетные позиции получили отрасли военной экономики и ряд тесно связанных с ними гражданских секторов (например, авиационная и космическая промышленность, некоторые сектора радиоэлектроники, приборостроения, производства конструкционных материалов). Но, поскольку внутренние источники технического прогресса в советской плановой модели были относительно слабыми, такая концентрация ослабляла приток качественных ресурсов во все остальные отрасли народного хозяйства, и, прежде всего, в потребительский сектор и отрасли инвестиционного комплекса, в том числе в машиностроение. А ведь именно в инвестиционном комплексе генерируются технологические ресурсы, определяющие технологический уровень остальных отраслей народного хозяйства.
Разумеется, при более детальном рассмотрении картина была много сложнее. В зависимости от иерархии плановых предпочтений (и баланса сил различных ведомств) в советской экономике выстраивалась и иерархия распределения ресурсов по уровню их качества. Поскольку в плановой системе конкурентный механизм перелива капиталов не действовал, и, кроме того, все более давала себя знать тенденция к формированию замкнутых ведомственных систем, в ней сформировалась многоуровневая (с точки зрения качества ресурсов) экономика. Этому соответствует одновременное наличие в нашем национальном хозяйстве нескольких технологических укладов при высоком удельном весе тех из них, которые формировались в начале и середине прошлого века[138].
В капиталистической рыночной экономике так же существуют различия между качественными и массовыми ресурсами, однако там не присутствуют сильные административные барьеры для перелива ресурсов. Поэтому различия в обеспечении разных секторов экономики качественными ресурсами определяются в основном конкуренцией капиталов и являются более плавными, а сама экономика с этой точки зрения сложилась как несколько более однородная. Кроме того, экономическая система развитых капиталистических государств характеризуется наличием сильного экономического механизма непрерывной генерации качественных ресурсов, поддерживаемого эффективными экономическими и государственными институтами.
Проблема недостатка качественных ресурсов в советской модели решалась двумя путями. Во-первых, через уже упоминавшуюся компенсацию недостатка качественных ресурсов вовлечением в производство большего количества относительно дешевых массовых ресурсов, что поддерживалось, в частности, заниженными ценами на рабочую силу, сырье и энергетические товары. Во-вторых, через экспорт топливно-сырьевых товаров и ввоз современного высокотехнологичного оборудования из-за рубежа.
Однако компенсация за счет использования дешевых массовых ресурсов так же все больше наталкивалась на определенные пределы – в первую очередь, на абсолютные ресурсные ограничения. Так, к концу 1970-х гг. стало очевидным как устойчивое замедление естественного прироста контингента рабочей силы, так и исчерпание возможностей наращивания занятости в индустриальных секторах за счет перелива рабочей силы из села в город. Это привело к необходимости, уже с середины 1960-х гг., постепенно увеличивать относительную цену рабочей силы, что также ограничивало эффект компенсации за счет использования массовых ресурсов. Эффект замещения массовой рабочей силы качественной за счет роста уровня образования и профессиональной подготовки уже не давал тех результатов, что в 1950-е гг., поскольку уже не сопровождался столь же значительным расширением поля высокотехнологичных отраслей и производств. Возник разрыв между уровнем подготовки рабочей силы и наличием рабочих мест, требующих высокой квалификации.