СССР и Запад в одной лодке (сборник статей)

Конечно, для того чтобы это произошло, Советский Союз должен преодолеть тот внутренний кризис, который начинает разъедать его, — но, быть может, внутренний кризис как раз и будет преодолен таким образом.

Существует точка зрения, что для СССР нежелательна победа еврокоммунистов в Италии или Франции, поскольку это создает еще один независимый вид коммунизма в мире. Если это будет демократический коммунизм, то он будет слишком привлекателен для советских народов, а если тоталитарный, то он будет представлять вызов Москве своей независимостью.

Все это кажется мне неверным. Более свободная, чем СССР, коммунистическая Италия окажет, в конце концов, на советских граждан не больше влияния, чем оказывает более свободная, чем СССР, Польша. А тоталитарная коммунистическая Франция сможет быть не более независимой, чем тоталитарная Румыния.

И французский, и итальянский коммунистические режимы будут чувствовать себя слишком неуверенными как внутри страны, так и по отношению к своим западным соседям, чтобы проводить независимую от Москвы политику. Напротив, СССР будет единственным гарантом того, что они смогут удержаться у власти, и это заставит их принимать все советские условия. Даже такой колосс, как Китай, долго не мог себе позволить роскошь разрыва с СССР.

Конечно, приход к власти еврокоммунистов не неизбежен, а их участие в оппозиции может играть даже положительную роль. Сам феномен еврокоммунизма еще может претерпевать долгую эволюцию, и здесь мне кажутся важными два диалога.

Во-первых, диалог еврокоммунистов с сильными — с руководителями США, которые могут дать еврокоммунистам некоторое пространство для маневра, некоторую возможность отрыва от СССР без страха перед США. Во-вторых, диалог со слабыми — с инакомыслящими СССР и Восточной Европы, которые могут напоминать еврокоммунистам, к чему приводит построение коммунизма насильственными методами. Отказ или готовность еврокоммунистов к такому диалогу сами по себе есть хороший показатель их демократичности.

Хотя сейчас еврокоммунизм натыкается на сопротивление главным образом справа, я думаю, что по-настоящему он сможет быть преодолен.

Столько слева. Новая идеология, если она сумеет найти баланс между свободой и безопасностью и положит в основу неделимые права человека, будет означать конец коммунистической идеологии.

18–19 мая 1977, Утрехт

^{Опубликовано в «The International Herald Tribune» 21.6.77 (Франция).}

Американская пресса и советские диссиденты

Бывший московский корреспондент «Вашингтон Пост» г-н Питер Оснос в своей статье в «Коламбия джорнализм ревью» (ноябрь-декабрь 1977) выдвигает, говоря огрубление, два положения: во-первых, диссиденты обязаны своей известностью и влиянием западным средствам массовой информации, которые преувеличивают их значение; во-вторых, из-за общения с диссидентами западные корреспонденты рисуют искаженную и упрощенную картину советской жизни.

Несомненно, что средства массовой информации делают человека или движение известными, а известность увеличивает возможность влияния. Если бы журналисты договорились между собой не писать и не говорить ни слова, например, о президенте Картере, то, несмотря на все рычаги влияния в его руках и самые драматические жесты, он превратился бы в как бы несуществующую фигуру. Однако позиция и действия г-на Картера важны не потому, что о них пишет пресса, а наоборот, пресса пишет о них потому, что они важны. Каких бы хороших друзей не имел г-н Картер в «Нью-Йорк Таймс» или «Вашингтон Пост», они не написали бы о нем ни слова, если бы он не делал ничего, чтобы привлечь общественное внимание. То же относится к любым людям в мире, в том числе и к диссидентам.

Есть много свидетельств, что западная пресса скорее долго игнорировала случаи диссента в СССР, чем преувеличивала их. В 1962-65 годах несколько человек было арестовано за их политический или художественный нонконформизм — и хотя иностранные корреспонденты знали об этих случаях, они ничего не писали об этом, не считая арест малоизвестных людей событием. В частности, непосредственным поводом для моего ареста в 1965 году послужила попытка дать интервью для «Ньюсуик» — ни слова о моем аресте ни в «Ньюсуик», ни в другом месте не появилось. Г-н Оснос упоминает меня как пример человека, который «достиг международной известности, потому что корреспонденты „Нью-Йорк Тайме“ и „Вашингтон Пост“, которые были его друзьями, писали восхищенно о его мужестве». Я действительно многим обязан своим друзьям-корреспондентам, но писать обо мне они стали только в связи с моей книгой «Доживет ли СССР до 1984 года?», успех которой на Западе и сделал меня известным. Кстати, тогда в американской прессе писали не только о моем мужестве, но и о том, что книга написана по прямому или косвенному заданию КГБ, привожу это как пример неподготовленности западной прессы к появлению диссидентов в СССР.