Срубленный поцелуй с губ вселенной

С кумачевой душой, с разбойным буем шатается парнем по литературе и заколачивает свои несуразные клинья то направо, то налево. Одевается в малиновую народность, носит противный колпак «звучальности», буянит горлачит, потешается. Ничего целого не дал, но босая Русь долго будет натыкаться в траве на его медные куски и прислушиваться к их звону.

По миру расползаются два слова, приводящие в трепет:

— Владимир Маяковский.

Этот золотой монумент нашего века виден далеко в веках.

Мой крик в граните времени выбит
И будет греметь и гремит,
Оттого, что в сердце, выжженном, как Египет,
Есть тысяча тысяч пирамид!

Маяковский — это литературная Мекка.

Комментарии излишни.

На мир наваливается еще одно тяжелое имя: Вадим Баян. Жутким месяцем из за позднего горизонта вылез этот великан и «железным хоботом ума» «перещупал все грядущие эпохи»,

Чтоб в рупор вечности заржали все грома.

Огромной рукой выволок за собой караван космистов и бросил их, как дрожжи, в гущу умов, которая уже начинает бродить.

В рецепт космизма вмесил уранизм, хронизм и лиризм и роет новое русло для литературы.

Трудно сказать, во что развернется его концерт «на клавишах веков», но эта «Гималайская громада» ведет жуткое наступление на мир.

Громами затопаю по мостовой тысячелетий,
С миром в котомке… — пророк… один…