Средневековый варвар

Уайет тщательно взвесил слова. Он слишком поспешно обременил Таллулу своей любовью и головастиками. Теперь она смотрит на него с опаской. Но она же пришла к нему...

- Я хочу, чтобы ты относилась ко мне достаточно серьезно, - точно со стороны услышал себя Уайет. - Между нами теперь есть ребенок, и нужно, чтобы он - или она - знал, что я могу настоять на своем, общаясь с его матерью рыжеволосым смерчем. Между нами должно быть равноправие.

Он поставил на кон все, и его сердце неистово колотилось от страха, что Таллула уйдет.

- Я хочу знать наверняка, что ты никогда не будешь думать обо мне так, как думала о своем бывшем муже. Чтобы ты знала, что я никогда не обижу тебя. Уайет сглотнул комок в горле. - Чтобы ты никогда не чувствовала себя загнанной в угол.

Если сейчас Таллула уйдет от него, ему придется применить другую тактику, чтобы заставить ее понять, насколько глубоки его чувства. Она должна знать, что каждый день начинается с мысли о ней, что его сердце болит, когда ее нет рядом, и наполняется счастьем, когда они вместе...

Таллула должна узнать всю глубину его чувств.

Не требует ли он слишком многого?

- Покажи, - прошептала Таллула, отдаваясь его объятиям. - О, Уайет, покажи мне, что тебе от меня нужно.

Он крепко обнял ее, опасаясь, что сейчас проснется и Таллула исчезнет. Он уткнулся лицом в сладкий изгиб ее шеи, вдыхая головокружительный аромат. По крайней мере на время он обрел дом.

- Ты приехала, чтобы высосать из меня все соки? - дрогнувшим голосом спросил он.

- Прости меня, что я сказала о ребенке в такой неподходящий момент, прошептала Таллула. - Прости, что не пошла за тобой. Тебе было больно, да?

- Но сейчас ты здесь. - Он провел рукой по ее спине.

Таллула пригладила ему волосы на макушке, провела ладонью по напряженным мышцам плеч.

- Все очень ново и необычно, - прошептала она.

Он закрыл глаза, наслаждаясь теплом ее тела. Таллула прижалась к нему, щекоча ресницами его шею.

- Уайет, возможно, никакого ребенка нет. Я еще не была у врача. Но домашний тест на беременность дал положительный результат.

- Посмотрим. - Он поцеловал ее в щеку. - Первым делом надо сходить к врачу. Ломни только, что я тебя люблю. Я очень постоянен в своих чувствах, Таллула Джейн.

- Для меня все это незнакомо, - дрогнувшим голосом сказала Таллула, оглядывая крохотное помещение и смятую кровать. - Я никогда раньше не преследовала мужчину и не загоняла его в угол.

- Стесняешься? - ухмыльнулся Уайет, проникаясь все большей любовью к ней за то, что она сохранила все это для него.

Таллула, повернувшись к нему, нежно провела рукой по его волосам.

- А ты?

- Не скажу, что из меня когда-либо прежде высасывали все соки.., наверное, это твой наряд, - пробормотал Уайет, опуская взгляд на грудь Таллулы, вжавшуюся в его тело. Если он не ошибается, под платьем - черный кружевной лифчик.

При этой мысли он напрягся.

- У тебя очень милое платье. Красивое.

- "Милое". И это все? "Милое"? Ты хоть представляешь себе, сколько труда приходится приложить женщине, чтобы облачиться во все это? - недовольно сказала она. - Уайет Ремингтон, я хочу, чтобы ты должным образом оценил ванну с благовониями, отутюженное платье, уже несколько лет висевшее в шкафу. Еще мне пришлось разбудить Норма и предупредить его, что сегодня я пироги печь не буду...

Таллула хмуро взглянула на него, а Уайет, нежно проведя рукой по ее ягодицам, прижал ее к себе, заставив почувствовать его растущее возбуждение.

- И еще я хочу сказать тебе, Уайет, что в словах "присмотри за моей свиньей" нет никакой романтики. Поэтому я оставила Лероя у отца. Поросенок очень скучает по тебе, и я взяла бы его с собой, но...

Подняв подол ее платья, Уайет засунул пальцы под кружевной пояс с резинками для чулок.

- Что в этой сумке?

- Ночная сорочка, - ответила Таллула, чувствуя, как у нее начинают заливаться краской щеки. Взглянув на обнаженную грудь Уайета, она провела по ней пальцем. - Тебе придется отвернуться, пока я переоденусь в нее. Если.., если, конечно, ты не хочешь, чтобы я остановилась в гостинице...

Уайет весело рассмеялся; Таллула хмуро покачала головой.

- Странный ты человек, Уайет Ремингтон, - задумчиво сказала она.

Глава 10

Уайет провел пальцами по глубокому вырезу платья Таллулы, и она вздрогнула.

- Мне ничего о тебе не известно, Уайет-Себастьян.

Он поднял бровь.

- Начнем с имени. Себастьяном звали какого-то прапрадедушку, отличившегося в гражданскую войну. Я долго нес на себе бремя этого имени и сейчас охотно избавился бы от него.

Его палец скользнул под ткань.

- Дорогая, у тебя восхитительная грудь, - пробормотал он. - Такой контраст между молочной белизной и темно-розовыми кончиками. Этот красноватый цвет наводит меня на мысли о южных окраинах твоего тела...

- Как тебе не стыдно! - Таллула поежилась, так как блуждающие пальцы Уайета прикоснулись к ее соскам, с готовностью встрепенувшимся и натянувшим тонкую ткань. Она вспыхнула, поймав себя на том, как возбудило ее прикосновение Уайета. Отпрянув, Таллула прижалась к маленькому столику, глядя, как Уайет достает с полки две свечи. - Что ты делаешь?