Читаем Средневековье в юбке. Женщины эпохи Средневековья: стереотипы и факты полностью

Из книги Миллы Коскинен

«О ПРЕКРАСНЫХ ДАМАХ И БЛАГОРОДНЫХ РЫЦАРЯХ»

Жестокое обращение было поводом для развода «а mensa et thoro», который давался обижаемой стороне. Собственно, аналог современного «разъезда», когда супруги хоть и числятся супругами, но не живут вместе и не имеют общего хозяйства. Интересным явлением в средневековой Англии было то, что часть бракоразводных дел никогда и не попадала в церковные суды, а решалась чисто юридически. Даже такие видные персоны, как Эдмунд, граф Корнуэльский, и его жена, Маргарет де Клэр, договорились в 1294 году о том, что Маргарет получит финансовую компенсацию и не будет обращаться в церковный суд с требованием восстановить себя в супружеских правах. Излишне говорить, что такие «саморазводы» церковь осуждала, но на практике они были самым обыденным делом, о котором церковь могла узнать только в случае, если кто-то внезапно обращался в церковный суд и выяснялось, что брак этот изначально был заключен с человеком, разведенным через договор, а не решением церковного суда.

Не все желающие разъехаться обращались в суд. Если оба супруга хотели расстаться и готовы были договариваться, они обходились без информирования властей. Церковь осуждала такие саморазводы, в которых обе стороны соглашались жить раздельно и иногда даже подписывали взаимное обязательство не подавать иск о восстановлении супружеских прав (на случай, если один из них передумает). Чаще всего такие случаи самостоятельного развода становились известны, только если одна из сторон вступала в повторный брак, а вторая передумывала и подавала иск в церковный суд о принудительном воссоединении семьи. Гельмгольц отмечает, что наиболее частой причиной расторжения брака в средневековых судах было именно появление информации о том, что один из супругов уже был женат/замужем, но разъехался и счел себя свободным человеком.

Бытовая сцена, Часослов Шарля Ангулемского, манускрипт 1475–1496 гг., Франция

«Разъезжались» не только англичане, такая практика существовала во всех странах. Например, в Брюсселе (в те времена это была Фландрия) с 1448 по 1459 год зафиксировано 89 официальных «разъездов» — то есть произведенных не в частном порядке, а через церковный суд, с разделом имущества и подтверждением такого положения дел светскими властями. Причины были традиционные — жестокое обращение, измена, импотенция. Но в 14 случаях в качестве причины была указана просто несовместимость, аналог современному «не сошлись характерами».

<p>Целомудренный брак</p>

Не так давно одна моя очень религиозная шапочная знакомая съездила на богомолье к какому-то старцу, и тот ее благословил жить с мужем как с братом — целомудренным браком. Муж тоже человек глубоко верующий, но услышав от нее подобное заявление, был в самом настоящем шоке. Немного придя в себя, он спросил, почему его мнением не поинтересовались, на что получил ответ, что его старец на это тоже благословил.

Понятно, что друзьям и знакомым нечего было ему посоветовать, кроме как развестись, но для религиозного человека такой вариант закрыт. Знаю, что он возил жену к епископу, чтобы тот ей разъяснил, что нечего слушать разных старцев и что церковь такое принудительное целомудрие не одобряет. Дальше я потеряла их из виду и не знаю, чем дело закончилось. Но такое возвращение в средневековье (в плохом смысле слова) меня несколько ужаснуло.

Надо сказать, в Средние века подобная модель брака хоть и существовала, но тоже считалась довольно спорной.

С одной стороны, ее продвигали еще в раннехристианские времена — тот же Блаженный Августин хоть и был сторонником брака (как способа воспроизводства христиан и защиты от блуда), но считал, что в идеале сексуальные отношения между супругами с возрастом должны прекратиться. То есть выполнили свой долг перед обществом, произвели на свет детей, а дальше — воздержание, мысли о душе и стремление через целомудрие войти в Царствие Небесное.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология