Тогда крестоносцы стали обращаться в королевский суд, и вот там решения стали выносить без учета архаичного общего права, а «по совести». То есть лорд-канцлер постановил, что крестоносцы являются истинными держателями земель, а те, кому они их передавали, — только временными доверительными управляющими, которые могли получать с земель доход в свою или чью-то пользу, но не имели права совершать с ними какие-либо сделки.
Впоследствии эта система стала широко использоваться в английском имущественном праве и, наконец, добралась и до замужних женщин. В XV веке немалая часть собственности замужних женщин была юридически оформлена как временное доверительное управление, а сами женщины были выгодоприобретателями, поэтому они могли ею пользоваться, но мужья при всем желании не имели возможности как-то у них ее отобрать. Тем более что управляла этими «трастами» обычно церковь, выступающая в качестве надежного посредника, поскольку она подчинялась клерикальному праву, а не общегражданскому, и ей мнение парламента или других светских властей по поводу имущества женщин было глубоко безразлично. Соответственно, и передача собственности наследникам оформлялась тоже через церковное доверительное управление, по договору, а не через завещания.
Правда, не забываем и о брачном контракте — там довольно часто изначально прописывалось, кому переходит ее приданое, если женщина умрет раньше мужа. Обычно оно передавалось ее дочери или дочерям. А поскольку другого личного имущества у замужней женщины могло не быть, то и в завещании не было нужды. Ну а большая часть сохранившихся женских завещаний, что вполне понятно, написана вдовами, обладающими почти всей полнотой юридических и экономических прав.
Вдовья доля
А что с мужскими завещаниями? Была ли у мужей возможность оставить жену без гроша?
Если очень постараться, то конечно были лазейки. Но вообще средневековые законы на удивление тщательно защищали женщин и детей от произвола мужей и отцов. Просто так лишить наследства было нельзя.
В Англии замужняя женщина, как уже сказано выше, согласно закону, передавала свое имущество мужу на период замужества или, если в браке рождался ребенок, на период жизни мужа. С другой стороны, при заключении брака в контракте оговаривалась обязательная «вдовья доля» жены на случай смерти мужа. По закону, принятому в начале XIII века, эта доля составляла треть имущества, но никто не мешал мужчине увеличить ее.
Интересно, что Джудит Беннет и Г. Хоманс, отдельно друг от друга изучая средневековые английские документы разных графств, пришли к одинаковому выводу, что если дворянство чаще придерживалось этой определенной законом вдовьей трети, то простолюдины гораздо чаще завещали женам половину, а иногда и все свое имущество. Дело, вероятно, в том, что у дворян речь шла в основном о землях, с которыми всегда было связано много ограничений, а ремесленники, торговцы и крестьяне завещали свое хозяйство, мастерские, бизнес, который жена должна была продолжить и делить который, соответственно, было неразумно.
Были, конечно, и ситуации, в которых жену можно было вычеркнуть из завещания, но не очень надежные. Например, в случае доказанной измены жены и «разъезда» супругов она действительно теряла права на наследство. Но если муж не оставил в завещании прямого указания, что лишает жену вдовьей доли, она могла подать в суд и заявить, что муж ее перед смертью простил и принял обратно. Тем более что такое и правда бывало, люди старались умирать с легким сердцем, простив своих врагов, как требовали священники.
Брак Джеффруа, графа Реннского и герцога Бретани, с Авуазой де Нормандии, сестрой Ричарда II, герцога Нормандского
Вообще, что характерно для средневекового общества, в худшем положении были именно аристократки, чья вдовья доля представляла собой земельные владения. Они очень часто судились из-за наследства с родственниками мужа, а иногда и собственными сыновьями (чаще, конечно, не с самими сыновьями, а с назначенными для них королем мужчинами-опекунами). Милла Коскинен пишет, что только в 1227–1230 годах королевскому суду пришлось разбирать около пятисот тяжб из-за наследства.
Основная юридическая сложность с вдовьей долей была в том, что нигде не было толком прописано, от чего надо отсчитывать эту саму треть. От имущества, которым муж владел на момент заключения брака или на момент смерти? В идеале это уточнялось еще в брачном контракте, но когда его не было, а разница в количестве собственности была большая, дело обычно отправлялось в суд. Плюс, делить землю было достаточно сложно, поместья часто представляли собой неделимые объекты, и как сами мужчины в завещаниях, так и остальные наследники иногда пытались оставить вдове не землю, а выделить ее часть другим, менее ценным имуществом. Но в царствование Генриха IV (1399–1413) это было окончательно признано незаконным.
Брак Джеффруа, графа Реннского и герцога Бретани, с Авуазой де Нормандии, сестрой Ричарда II, герцога Нормандского