Читаем Средневековье в юбке. Женщины эпохи Средневековья: стереотипы и факты полностью

<p>Куда податься бывшей проститутке?</p>

Век продажной женщины недолог — потеряв молодость и привлекательность, она теряет и возможность зарабатывать на жизнь. Да и мало кто из проституток дожидался старости, большинство пытались «завязать» пораньше, пока еще есть силы и надежда, что удастся заняться чем-то другим.

Самым удачливым удавалось накопить денег и выйти замуж — благо еще в 1198 году папа Иннокентий III провозгласил достойным делом жениться на проститутке и помочь ей покончить с грешной жизнью. Следуя этому призыву, в некоторых городах даже основывали специальные благотворительные учреждения, устраивающие браки «благочестивых работников» и «бедных грешниц».

Обличение нравов, Валерий Максим, Достопамятные деяния и изречения, манускрипт 1450–1475 гг., Франция

Женщины, обладавшие деловой хваткой, оставались в профессии, но уже как хозяйки борделей или сводни, осуществляющие общение с клиентами.

Но таких было меньшинство. Большинство проституток умирали молодыми, от болезней или убийств, либо сами связывались с преступностью — становились воровками и заканчивали свой путь в тюрьме или на виселице.

Для тех, кто хотел вырваться из сетей «древнейшей профессии», был и еще один путь — просить помощи у церкви. Некоторые монастыри были готовы принимать раскаявшихся грешниц. А уже с XIII века стали появляться ордена святой Марии Магдалины, где кающимся грешницам, в основном проституткам, должны были помогать начать праведную жизнь. Все папы позднего Средневековья поощряли такие усилия, и даже не относящиеся к ордену обители, которые принимали бывших проституток, получали вклады от высокопоставленных лиц.

Монахи в бане, Прага, 1490-1510

В Вене в 1384 году был основан дом для приема «бедных свободных женщин, которые ищут, как отказаться от своей греховной жизни и исправить пути свои». Этот дом, известный как Дом Душ, был устроен как монастырь, но в нем жили без принесения обета. «Некоторые из женщин, искавших в Доме защиты от жизни проститутки, уходили из него женами почтенных горожан, — пишет Клавдия Опитц. — Тем не менее, все эти учреждения могли спасти лишь малый процент женщин от “греха нецеломудрия”… Даже в сельской местности тайная проституция была на подъеме в областях, переживающих социальный хаос и экономический упадок, такой, как во Франции во времена Столетней войны, когда множество молодых одиноких или овдовевших женщин боролись за выживание».

<p>Брак с юнцом</p>

И здесь я не могу удержаться и не рассказать о еще одном варианте коммерции, а в некотором смысле и «продажности» средневековых женщин, причем таком, который иногда, если очень повезет, могли использовать и проститутки, желающие завязать с прошлым.

Средневековая сатира нередко высмеивала пожилых женщин, выходивших замуж за молодых мужчин. Чаще всего речь шла, конечно, о глупых богатых старухах, которых дурачил красивый авантюрист, надеявшийся вскоре остаться состоятельным вдовцом. Даже в рассказе Батской ткачихи есть подобный эпизод, который она, правда, ловко выворачивает наизнанку, — она сама купила себе молодого красивого мужа, а когда он стал наглеть, обвинила его в желании ее убить, напугала и загнала себе под каблук.

Кроме того, такие браки бывали в ремесленной среде, поскольку в некоторых городах действовали законы, по которым вдове, чтобы продолжить дело ее покойного мужа, следовало выйти замуж за кого-нибудь из подмастерьев и поставить его мастером в унаследованной мастерской.

Однако были случаи, когда молодые люди женились на совершенно небогатых пожилых женщинах. Это порицалось обществом и церковью, но запретить было невозможно, тем более никто не мешал паре объявить, что у них духовная любовь и целомудренный брак.

Для чего женщины на пороге старости выходили замуж за молодых парней? Если оставить в стороне сексуальные инсинуации, то все просто — чтобы иметь опору, мужчину в доме, чтобы тот работал и содержал ее. Не зря в такие браки вступали как раз бедные женщины.

А вот ради чего на них женились молодые мужчины? И вот как раз тут причина будет прекрасно понятна и современным людям.

Сцена в бане

Ради «прописки»!

Города постоянно пополнялись молодыми людьми из деревни. Младшие сыновья, которым не досталось ни клочка земли, беглые вилланы, разорившиеся фермеры — все они искали счастья внутри городских стен. Но для того, чтобы стать полноправным горожанином, иногда было недостаточно просто приехать в город, средневековые законы о бродяжничестве были очень суровы. А уж вступить в какой-нибудь цех и начать прилично зарабатывать и вовсе было очень сложно. И даже прислугой наняться в хороший дом можно было лишь по рекомендации. Поэтому иногда наиболее простым способом «легализоваться» была женитьба на почтенной местной вдове. Это давало крышу над головой, возможность свести знакомство со всеми соседями, получить какие-то рекомендации, а если вдова имела отношение к ремесленному цеху — даже устроиться подмастерьем.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология