Среди богомольцев

Затем, значительный сбор Афону доставляют его многочисленные поклонники. С обыкновенных богомольцев, нищих духом и карманом, пожива очень плоха, и даже их самих, из жалости, иногда приходится кормить бесплатно. Но чуть появится поклонник более или менее капитальный, весь Афон обращает на него внимание и встречает как почетного и выгодного гостя, стараясь всевозможными средствами привести его в умиление и расположить к щедрости. В какой монастырь он не пожалует, везде, после поклонение местной святыне, ему отведут лучшие комнаты, а потом с кротким смирением и печальными лицами соберутся к нему старцы и горько будут жаловаться на свою бедность да долги неоплатные; намекнут на спасение души, на вечные молитвы свои за благодетелей, – и разжалобят наконец поклонника [59]. Особенно наши русские купцы не могут равнодушно слышать эти жалобы. Видя себя предметом общего внимания, заседая на почётных местах в церкви и трапезе, соблазняясь почётным именем ктитора и благодетеля монастырского, купец, наконец, вынет мошну свою.

– Была, не была, скажет он старцам: – чем нашему брату на скверные дела тратить деньги, лучше вам помочь: спасайтесь-ко на мой счёт, отцы, только чур молиться шибче за мою душу, а как помру, так, значит, сорокоусты править… Слышите?

– В веки вечные поминать будем, брате! ответят старцы и дадут ему собственноручно записаться в поминальную книгу.

Иногда старцы, заметив, что капитальный поклонник чересчур разжалобился, попытаются узнать: не имеет ли он желание сам принять монашество, и если имеет, то попросят его, ради нужд братии, поскорее выписать из мира свои капиталы, чтобы они не пропали там; а если нет – попросят поискать им в мире богатых благодетелей и заявить, где придется о нуждах Афона. Отыскав благодетелей таких, старцы ведут с ними постоянную переписку в душеспасительном тоне, а те изредка присылают им деньги и, умирая, даже отказывают им значительные наследства.

Приходилось и мне выслушивать жалобы монашеские на бедность и соболезновать вместе со старцами, что горю пособить нечем.

– А имение у вас есть где нибудь? спросил я однажды в Ставроникитском монастыре, выслушав длинные жалобы.

– Какие у нас имения? отвечали мне старцы уныло: – мы люди бедные. Есть маленькая землица в Валахии, да пользы с ней мало.

– Сколько, например, в год?

– Да всего каких-нибудь тысячу голландских червонцев. А нас ведь тут тридцать человек спасается.

– Значит, приходится по 100 р. с. на брата в год. Ну, а хлеб как?

– Хлеб, конечно, получаем с Кассандры, да мало до того, что лишнего ничего не остается.

И это считается на Афоне бедностью, потому что не даёт запасного капитала. И в самом деле, Ставроникитский монастырь один из беднейших на св. горе.

Странно иной раз слышать эти жалкие речи среди такой обстановки, которая прямо говорит о достатках монастыря. И надо правду сказать, что русские не так способны на эти лицемерные речи, как греки и, вообще, восточные жители.

Верным и капитальным пособием для монастырей служат, наконец, сборы по миру доброхотных подаяний и каждый монастырь с нетерпением ждёт того времени, когда ему получится разрешение на сбор [60]. Обязанность сборщика старцы обыкновенно поручают людям сметливым, ловким и бывалым, потому что от этих качеств преимущественно зависит цифра сбора. Отправление сборщика в мир бывает очень трогательно. За ним ухаживают, наставляют как действовать, надают ему кучу рекомендательных пи сем к разным щедрым и влиятельным лицам; затем служится молебен и начинается чин прощанья. Каждому старцу сборщик кланяется в ноги и просит благословения, с каждым братом целуется в плечо.

– Благословите отцы, говорит он в смущении: – благословите послужить ко благу св. обители нашей!… Ревность имею ко благу.

– Послужи отче, послужи! Бог благословит! Только бегай искушений: бес бо силён.

– Буду бегать. Сотворю послушание вам.

И идёт он, напутствуемый сотнями братских благословений и многие с невольною завистью глядят на отъезд его в мир. Редкий из братии отказался бы от такого лестного и выгодного поручения, тем более, что под предлогом сбора здесь представляется возможность со спокойною совестью покинуть Афон и повидаться с родиной.