Среда обитания – Любовь

Никто один по доброй воле,

В своём дому не станет проживать.

С тоскою петь о горькой доле,

И яркий день, на ночь менять.

Пусть по ночам и кружатся виденья,

Порхают бабочками возле головы.

И дней далёких привидения,

Снимают шляпки, улыбаются, увы.

Пластинка-ограниченный ресурс,

Не будет шлягеров в ней новых.

И постоянный там по кругу курс,

А лики, барышнь чернобровых.

Нет, одиночество не дома,

В душе живой, насильно обитает.

На рваную рану пролома,

Как пластырь оно прилипает.

Одиночество как наказанье.

И как выбранный символ наград.

Опьяневшего ветра качанье,

Разбивший, теплиц стёкла, град.

Луна и волки, холод вьюг,

Озноб минувших унижений,

И всё смирить, за поиск рук,

Прикоснуться к ним, верх наслаждений.

она

Господи, а где ж она?

Где она, любовь моя,

Она сейчас совсем одна,

Пугливо озирается зовя.

Господи, а где она?

Где шорох ног её

По травке звёздной,

Где воздуха толчок,

От грации природной?

Где эта нежность,

Радостью сметая,

Судьбы твоей небрежность

И поцелуев стая?

Где полюс мой,

То северный, то южный,

Соединения плавкий зной,

И холод, такой нужный?

Я страстью перекормлен,

Страданий дрожжи подопали,

Проглядываю тела тлен.

И бодрость пустотой сожрали.

А нет её, сияние божества,

Мелькнуло заревом печали,

И всё на грани колдовства,

И всё отчаяние видения стали.

Да прикасались душою в озарение,

Целовались, сквозь всё проникновение,

Миры, пиры, сознания смятения

Господи, так где она?

Она и я-твоё творение.

отбегался

Отлюбил, отбегался

И весна по венам не бурлит.

Вот и взглядом врезался,

В прелесть, а душа молчит.

Только лужи хлюпают,

В рваных башмаках,

И сердечки ухают,

В гулких, ярких днях.

Будет зеленение мусор прикрывать,

И грехов забвение память напрягать.

Отоспались чудности, отросли бока,

Поскакали взглядики по ногам пока.

Ой так это было, ой не так сейчас,

Вроде те же линии только без прекрас.

Загрустили похоти, от ворот и пас,

А ведь ещё помнится тот недавний раз.

Что- то перекручено, не туда идёт,

Вихрями эротики подразбитый лёд.

Милая старушка, юная любовь,

Радости игрушка с сединою вновь,

Все мои пожары, страсти костерки,

Как- то потушились, нежность приготовь.

Долго без томления верно в чистоту,

Я гляжу, вдыхая эту красоту.

Нет такого слова в языке людском,

А я заклинаю на языке другом,

Не сказать, а понимаешь, чувство ухватил,

Про любовь всё знаешь, бог не утаил.

Да весною возродился с юностью иной,

Переплёлся с милой в истине душой.

Там такие радости, там весны разлив,

Это вам не сладости чуть попку зацепив.

отпускаю

Выпускаю из желанья,

Отпускаю из мечты.

Сохраняю обожанья,

Неразумные цветы.

Маленькие камешки событий,

В серебре мелькнувших дней.

Ты была как небожитель,

Зорьки аленькой нежней.

Вот взошла и растворилась,

В бесконечной синеве,

А в душе калитка затворилась,

И шаги запутались в траве.

Я потом уйду из человека,

Я потом сияньем обниму,

Бриллиант слезинки возле века.

Облачком тихонько промокну.

Гром, гроза и дождик летний,

Жар весь в лужу перетёк.

Был тот миг слепой, последний,

Всё ворчит любви упрёк.

Он то милый и пугливый,

Снизу видится ему,

Что опять не бережливый,

Не кричу и не прижму.

Отпускаю из желанья,

Птичка вольная лети,

Не хочу без обожанья,

Человека мне прости.

покатилось

Я Вам о будущем, а Вы мне о сегодня,

Я Вам с надеждо , а Вы с тоской в глазах.

Я Вам о счастье, а Вы мне-это сводня

И всё на свете в блуде, не в делах.

Так и решили мира обустройство.

На лево добрые, меж ними злые как песок.

На право о судьбе расстройство,

А посредине сооружение из досок.

Возможно эшафот для наказания,

Или последний после жизни дом.

Я Вам о радости познания,

Вы как обычно…ни о чём,

Я Вам о бренности скитания,

Вы лишь о свечке ясным днём.

И удалились, как о любви признания.

В далёкий, дымки полный сон.

А я ворвался в проблески сознания,

В отчаянность потерь и возвращения стон.

Опять по рельсам медленный разгон,

Опять в беспомощность как кость воткнули.

Да я для лавки подходящий слон,

И не хочу, и знаю, а быстро развернули.

Тем, что так есть и тем, что так и будет.

И к пункту "Счастье" паровоз прибудет.

Как и к причалу белый теплоход.

пустое

Перепутье. Он застывший,

Задумчивый, юный старик.

Сотни одёжек сменивший,

Непомнящий радости крик.

Там в суматохе рожденья,

Нового чувства любви,

Пугается от вожделенья,

Скачущего по в крови.

Они ведь ангелы небесны,

Как вознестись за облака?

Черты их милые прелестны,

И пропасть глаз их глубока.

Давно сменились очертанья,

Из жизни сказки унеслись,

Привычны как утюг страданья,

И цены дико поднялись.

Мадонны пьяные являлись,

Вуаль на дым переплелась,

О похоть чувства обтирались,

И безразличьем милая снеслась.

А он стоит и ждёт не преступая,

Далёких грёз мерцающий пейзаж,

Ведь где-то есть она живая,

Пусть лишь ночной пока мираж.

Судьба спасибо, ты ведь знаешь,

Зачем ухабами трясёшь,

И дети наши не смеялись,

И в дом с тобою не войдёшь.

Где- то там и зацепился,

За безоблачные сны,

Юный потому что не родился,

Сын у прожитой весны

розы

На подушке ямка и тепло,

Ещё не растворилось в комнатной прохладе.

А понимание уже ушло

И чувства трепетно сжимаются в осаде.

Увядшие розы их ведь не дарят,

В воду не ставят, домой не несут.

Лепесток последний с грустью гладят,

Но на праздник уже не возьмут.