Среда обитания

– Пища деклассированных элементов? Капсулей? – Я кивнул, и он, почесав в затылке, буркнул: – Неудивительно, что они такие обозленные. Не жизнь, а сплошная жизнедеятельность.

Покончив с едой, я растянулся на каменном полу. Жестко, зато светло и безопасно – подземные твари не любят света. Для манки это не преграда, но они опасаются лезть в убежище. С мозгами твари, понимают: сунешься в тупик, нарвешься на пулю или на струю огня.

Дакар, привалившись к стене, сидел напротив с откинутым капюшоном, морщил лоб, размышлял. Сейчас о чем-нибудь спросит, подумалось мне. И правда, спросил:

– Не расскажешь подробнее о цели наших поисков? Эри говорила о сырье с Поверхности, о незаконных поставках, но я не очень понял. Кому они мешают, кто этим занимается? И почему искать заставили Охотников? У ОБР людей не хватает?

– Не заставили, а наняли за очень хорошую плату, – поправил я. – Что до ОБР, людей у них хватает, не хватает опыта. Не их задача лазать по Отвалам! В Службе Охраны Среды тысяч двести, но их тренируют на случай беспорядков в куполе, а тут от них пользы, как от тебя. Еще и меньше – ты вот ногами резво шевелишь, а они привыкли к скафам, лифтам и транспортным дорожкам. Есть такие, что боятся замкнутых пространств, или не любят темноты, или пугаются смерти. Здесь нет Стволов Эвтаназии, и смерть мучительна… Примерно как в твою эпоху.

Дакар нахмурился, но ничего не сказал. Вопросы, однако, витали в воздухе, и полагалось на них ответить – как-никак он был моим партнером. К тому же если он и правда не Дакар, а человек с Поверхности, то любопытно, какого он мнения о гипотезе Йорка. Там, у Мадейры, он говорил про космос, звезды, чужие миры, огромную Вселенную… Отвергнет ли он мысль о пришельцах или воспримет ее как нечто вполне возможное?

Я рассказал ему все, что было мне известно. О беспокойстве стекольщиков и их запросе в ОБР, об Оружейном Союзе и фирме «икс», о домыслах Йорка и общественных Хранилищах, о статистических выкладках Касселя по поводу меди, хрома и стекла, а также о своей поездке в Кив и приключениях в кивских Отвалах. Ряд эпизодов, лишенных логики, пришлось растолковать детальней, поведав про битву у стволов «Тригоны», про рыжего Сеула и про утечку информации у Конго. Дакар внимал, перебивая иногда вопросами, чесал в затылке, хмыкал, бормотал таинственные фразы: «Чистый детектив!.. Рыжий полицейский-киллер… пришествие зеленых человечков… аферы с цветными металлами… все знакомо, все!..» Дослушав до конца, он разразился целой речью: будто и в прошлом инопланетных гостей винили в разных бедах, авариях и катастрофах, будто их видели тут и там в летающих тарелках, будто они похищали какие-то ценности – может быть, воду и воздух или другое сырье, а может, людей для гнусных биологических экспериментов. Все это он полагал ерундой и чушью и вместо гипотезы Йорка тут же предложил свою: металл таскают из развалин древних городов, тех, что в его эпоху были на Поверхности.

«Вполне разумная идея, – подумал я, – если, конечно, принять его бредни за истину». Он был чрезвычайно логичен в своих измышлениях; он говорил о проводах из алюминия и меди, о железных трубах и рельсах, о стальных мостах, о складах драгоценных металлов и гигантском количестве стекла в древних зданиях. Я, однако, сомневался в том, что эти богатства еще существуют. Пусть он был прав, пусть наши предки жили на Поверхности и воздвигали города, прокладывали магистрали, трубопроводы и линии энергопередач, и пусть после какой-то катастрофы они решили поселиться под землей. Пусть! Но разве все сокровища, накопленные ими, остались бы в развалинах? Нелепая мысль! Гораздо вероятней, что эти провода и рельсы находятся теперь в Хранилищах, переплавленные в слитки, помеченные и упакованные в оболочку из вечного пластика.

Я сказал ему об этом, он призадумался, затем пожал плечами и буркнул:

– Поднимемся наверх, увидим! Ты ведь найдешь дорогу, Крит?

– Найду, если она существует.

– А как? Будешь простукивать стены или просвечивать их в поисках секретного тоннеля? Но я не видел, чтобы ты этим занимался!

– Займусь, когда переберемся за Ледяные Ключи. Тут, – я повел рукой, – места известные, исхоженные. Не думаю, что тут найдутся тайны и секреты.

Его глаза вдруг вспыхнули. Он наклонился ко мне и тихо произнес:

– А если найдем? Если ты разыщешь тайный ход? Что мы станем делать? Поднимемся?

– Это зависит от ситуации, партнер. Если проход вертикальный, что-то наподобие колодца, без транспортных средств не поднимешься. Если наклонный и доступный пешему, разведаем его. Но в любом случае вернемся в купол – подниматься нужно всей командой и с хорошим снаряжением. Кроме того, мы можем ничего не обнаружить, а повезет Хингану и Дамаску… или никому.

– И что тогда?

– Тогда я найму больше Охотников. Будем ходить, искать.

– Вслепую?

– Нет.

– А как?

Я усмехнулся. Он был упрям и любопытен. Я, впрочем, тоже. Без этих качеств Охотник – не Охотник. Правда, те, у коих любопытство и упрямство сильнее осторожности, долго не живут.

– Как? Еще увидишь! Возможно, попробуешь сам.