Сребропряхи

Марет опять начала проворно шить, снова выступил беспомощный острый позвонок, рука, держащая иглу, слегка дрожала. Рука, созданная для иглы, подумал Мадис, глядя на быстро снующие красноватые пальцы с коротко остриженными ногтями. Игла так и мелькала. Женщины с такими руками словно рождены шить чехлы на продуктовые посылки. Во рту химический карандаш. На посылке корявыми буквами нацарапана фамилия муженька, томящегося в дальних краях. Тип верной ожидальщицы, тип прирожденной ожидальщицы… Да, но понравится ли Румму Юри женщина в таком роде? Может понравиться. Подобные мужчины наверняка широко используют и других молодок, сортом повыше, но как полезно для нервов отдохнуть у этакого робкого и кроткого существа! Приятно, что ее кругозор узок, что ее великие заботы так непритязательны и конкретны. Сена для овец, новый платочек, чтобы в церковь пойти, кабы телочка народилась… Она нужна Румму Юри, как мягкий мешочек с теплым овсом, что согревает ноющие кости, от которого сладко клонит в сон. Ведь во все времена сильные мира сего заводили себе какую-нибудь маленькую швейку, ограниченный интеллект которой так хорошо успокаивает, снимает напряжение и которую по-своему даже любят.

Однако возникало сомнение: не слишком ли верна повелителю женщина подобного типа? Как эта крошка поведет себя с господином бароном, из которого прет унаследованная от предков властность и сила? Ну какая она соблазнительница, раздумывал Мадис. Впрочем, это и не требуется. Соблазняет ее миловидная и скромная внешность. К тому же Румму Юри дал ей приказание, которое она беспрекословно исполняет.

— Знаешь, Марет, я хочу еще раз попробовать тебя в двух-трех сценах. — Итак, это сказано. Рада ли она? Нет, пожалуй, мгновенный испуг отражается на лице Марет. Но женщина есть женщина! Смотрите-ка, руки уже одергивают платье, отбрасывают волосы со лба.

— А я сумею?.. — звучит несмелый вопрос.

— Это ни мне, ни тебе пока не известно, надо попробовать. Я здесь немного пофантазирую, а потом вместе обсудим.

Что со мной обсуждать, вроде бы говорит вид Марет, однако игла окончательно положена на стол. Налицо полная готовность внимательно слушать.

— Итак, ты, деревенская девушка, любишь одного человека, любишь и вместе с тем боишься его. В душе ты им гордишься, но ты не очень счастлива. Не очень счастлива потому, что этот человек лезет на рожон, а это наверняка добром не кончится. Женское чувство смешивается в тебе с рабским страхом, веками накапливавшимся в крестьянских душах, с мужицкой осторожностью и благоразумием. Румму Юри — это искорка, отскочившая от лучины, яркая, сверкающая, но по своей внутренней биологической сущности бессмысленная: никакой от нее пользы, ни тепла, ни света, сверкнул и погас (тебе понятно? Я не слишком заумно говорю?). Давайте лучше жить тихо-мирно, время ждет, но, конечно, однажды мы себя еще покажем!.. Где-то в зародыше уже растет это грядущее — «Поднимайся, весь народ, жги усадьбы, бей господ, все твое — леса и пашни!..» — но это еще спрятано очень глубоко. И прежде всего ты женщина…

— И я… И вы хотите?.. — послышался робкий вопрос.

— Погоди, погоди же! Немного терпения. На чем я остановился?

— Что я не очень счастлива… что прежде всего я женщина, — смелая попытка помочь.

— Вот-вот! Ты хоть и гордишься им, но, по существу, ты хотела бы, чтобы твой муж был у барина на хорошем счету. Ты всегда боялась барской усадьбы и восхищалась ею, твоя мать и бабка тоже боялись ее и восхищались. Ну, конечно, и ненавидели.

У Марет такие ясные глаза, сразу видно, доходит до нее или нет. До сих пор, очевидно, ей все было понятно.

— Так что ты со своим Юри… — продолжал Мадис.

— С Юри? Но ведь не с Румму Юри? — Это имя испугало девушку.

Мадис продолжал:

— Предположим… Юри, именно он тревожит тебя. Ты не совсем его понимаешь. К тому же он очень вспыльчив, вечно витает в облаках, а для тебя у него постоянно не хватает времени… Частенько приходится тебе утирать глаза уголком передника — такая уж у тебя привычка, как только ты расстроишься… А Юри ворчит, что у тебя глаза на мокром месте, но ни ты, ни он не знаете, что именно это ему в тебе и нравится. Ведь он неврастеник, может быть, даже с какими-то комплексами. И притом замкнутый, скрытный. Таким больше всего нужна простая душевная теплота.

Интересно, с кем эта девушка, эта настоящая Марет флиртует? Но Мадис тут же забывает о побочной теме и продолжает размышлять. Марет осмеливается спросить:

— Неужели и впрямь я сумею все это сыграть?