Спрячь меня

Вэл выразительно оглядела комнату и исчезла, оставив его размышлять над тем, что ласковый, осторожный брат-пес со своими страхами, мечтами и мыслями совершенно беззащитен перед одержимой сестрой-кошкой.

В дверях появился живот Лагга.

– Любовь снова подняла свою уродливую голову, а? – вопросил он, выкатываясь целиком. – Я не слышал, о чем вы тут говорили, потому что ушел в кухню, как подобает джентльмену, но у нее на лице все написано. Что-то в последнее время такое частенько случается. Прилипчивая штука – любовь, раз попадешь и уже не отвяжешься. Бросьте вы это дело. Преступления – жуткая пошлость, а уж по любви – так вообще банальщина. В кого она влюбилась, кстати? Есть у него какой-нибудь титул?

Мистер Кэмпион взглянул на слугу с отвращением.

– Ты невыносим, – сказал он. – Будь у тебя деньги, ты бы, наверное, пошел и купил себе титул.

– Нет, не купил бы, – заявил Лагг с таким видом, будто серьезно обдумывал этот вопрос. – Не титул. Я бы лучше пошел советником в какое-нибудь местечко. Вот это по мне. Жаль мне вашу сестру, но ее беду мы не исправим. Поберегите себя. Не нравится мне все это. Помните, как было в деревне? Кстати, мне тут написала девчушка. Хотите взглянуть? Она сейчас в пансионе.

Он подошел к бюро и открыл средний ящик.

– Взгляните-ка, – сказал Лагг якобы небрежно, а на самом деле едва не лопаясь от гордости. – Неплохо для ребенка, а?

Мистер Кэмпион взял в руки квадратик дорогой почтовой бумаги, испещренный строчками, и прочитал адрес, набранный тисненым шрифтом.

Монастырь Гроба Господня

Лординг

Дорсет

Дорогой Мистер Лагг я учусь в школе. Мы тут говорим по-французски. Некоторые монашки радуются фокусам которые вы мне показали а некоторые нет. Я 50 раз написала святой Марии-Терезе «я не буду обманывать», но святая Мария-Анна только посмиялась. Я буду читать собрание сочинений Уильяма Шекспира.

С большой любовью,

Сара

Мистер Лагг снова спрятал письмо, написанное большими уродливыми буквами, в своих лучших рубашках, которые вопреки всем просьбам предпочитал хранить в бюро.

– Если б я только мог поучить бедную девчушку, она бы много узнала, – сказал он с сожалением. – Но мне с ней было бы тяжело тут. Наверное, ей и вправду лучше там, с монашками.

– Наверняка, – слегка насмешливо ответил мистер Кэмпион.

Лагг выпрямился и угрюмо посмотрел на своего хозяина.

– Нашел это у вас в кармане, – сказал он, копаясь у себя в жилете. – Все ждал возможности отдать. Желтая пуговка. По-моему, от одного из платьев миссис Сутейн. Поправьте меня, ежели я ошибаюсь.

Мистер Кэмпион взял пуговицу, повертел ее в пальцах и молча выкинул в окно. Лицо его сохраняло приветливо-равнодушное выражение.

Лагг отбросил всю свою услужливость и стянул воротничок.

– Мне так удобнее, – сообщил он доверительно. – Теперь все ушли, можно расслабиться. Пока вы говорили с сестрой, приходил Блест. Я сказал ему, что вы заняты. Налил ему и спросил, что передать.

– В самом деле? – заинтересовался мистер Кэмпион. – И что, бывший инспектор выпил из рук борсталского[8] старожила?

– Как голодный котенок, вылакал все до капельки, – ответил мистер Лагг, чье красноречие просто расцветало, когда его что-то волновало. – Рад был его видеть. Давай, говорю, дружище, глотни еще моей платы за добродетель, но он отказался. Сказал, что позвонит вам и что он нашел какую-то церковь в Патни[9], где есть записи про какую-то пару, которая там поженилась три с половиной года назад. Что за пара, не уточнил. Сказал, что вы, мол, сами все поймете. И что у него все на мази.

– Что-нибудь еще?

– Ага. Так, подождите, там звонят. – Мистер Лагг вновь натянул воротничок. – Он сказал, что кто-то еще этим интересовался неделю назад, – сообщил он, пыхтя от усилий. – Дескать, как вам это нравится.

Он потопал по коридору. Мистер Кэмпион приподнял брови.

– Очень нравится, – произнес он.

Мистер Кэмпион все так же сидел, погруженный в тревожные мысли, когда толстяк вернулся с сияющим видом.

– Взгляните-ка, – сказал он еще более фамильярно, чем обычно. – Смотрите, что я нашел на крыльце. Вам молочка принесли.

Мистер Кэмпион поднял глаза на гостью и не сразу узнал ее – лицо сердечком, сложенные треугольником губы и такой же энергичный, бодрый и умный взгляд, как и шесть лет тому назад.

– Привет, Орф, – поздоровалась Аманда Фиттон. – Первый раз за шесть лет посмотрела на твои окна и получила этой штукой по лицу.

Она протянула маленькую смуглую ладошку, на которой лежала желтая пуговица с нарисованной на ней розой.