Чтобы не слышать этих споров и не показывать легкое огорчение теплотой приема, я поехала покупать себе новую мышь и клавиатуру. На старое оборудование было наплевать, но в моем присутствии можно было и не устраивать такой балаган. Не могу сказать, что мой коллектив был плох. Обычные люди со своими заморочками. К тому же на тот момент в людях я совершенно не разбиралась, но все же троих человек выделила в группу риска. Опасаться в первое время мне пришлось гиперактивной бапки-директора, мажора-юриста и тетки по имени Ираида.
Директором фирмы была бабуля - бывший партийный работник – активист. Она неплохо разбиралась в деятельности фирмы, была очень эмоциональна, импульсивна, категорична, и боготворила мужчин. Бапка воспринимала меня как мерзкое насекомое, которое поскорей надо прибить тапком. Она изначально была против моего трудоустройства, так как считала, что тян не нужны. Мне, как тян, оставалось покорно молчать, выполнять приказы и не путаться под ногами.
Юрист был агрессивным мажором по блату воткнутым в нашу компанию. Вел себя как хозяин фирмы, хотя к хозяйствованию никакого отношения не имел. В коллективе позиционировал себя барином, а всех остальных, соответственно, крепостными. Передо мной петушился оттопыривая ярлыки брендовой одежды, вращая ключами от дорогой машины, предлагая запить мой немой восторг водой перье, и так далее. Упорно ждал от меня огромных полных обожания очей как в японском аниме. Только мне не нравились низкорослые физически неразвитые мужчины, и по причине детской психологической травмы, я не переваривала эдаких мажоров и их дешевые понты. Таким образом, юриста я старалась обходить за километр, минимизируя случайные встречи.
Ираида отличалась своим неконтролируемым эмоциональным поведением. При малейшем возмущении впадала в состояние аффекта: орала дурниной, ебашила по столу кулачищем, швыряла документы и канцтовары. В состоянии припадка ее несло как локомотив с отказавшими тормозами. В эпицентре мог оказаться кто угодно от уборщицы до директора. После очередного эмоционального всплеска она обычно подолгу хлюпала носом за своим компом. В остальные относительно спокойные дни она полдня истерично смеялась, разговаривая по телефону. Да, Ираида была мощным раздражителем. Я обращалась с ней крайне осторожно, как с пороховой бочкой. Избегать ее никак не получалось – она сидела за соседним компом.
Так как я не была стажером, то сделала вид, что занята работой и не слышу его.
Собрав остатки мужества, я на ватных ногах пошла в кабинет директора. Постучала, вошла и получила слабый знак рукой подождать стоя. Директор с очень занятым видом минут пять копошилась в бумагах, потом откинулась в кресле и пару минут смотрела в окно, далее начала кому-то звонить, старательно делая вид, что не замечает моего присутствия. Не дозвонившись, она уставилась на меня своими бесцветными злыми глазками и произнесла:
Объект мне был ровно настолько интересен, насколько может интересовать зерно горного инженера. Я абсолютно ничего не знала о мельницах, тем более о современном оборудовании. Но все крупные заказчики уже были поделены между спецами в моем отделе. И поскольку оплата была сдельной, свои предприятия никто отдавать не хотел. Директор конечно могла перекинуть чей-нибудь объект мне, но ей это было нужно меньше всего. В периоды, когда работы было мало, фирма набирала небольшие заказы по другим видам производств. К счастью, мельница уже как-то попадалась нашим ребятам и они дали мне образец документации. Я могла бы сделать по шаблону, но решила разобраться с обработкой зерна. Ехать на предприятие в полном неведении было как-то стыдно.