Спойлер: умрут все

Наконец, его допрашивал следователь — и тоже формальность, тоже для полноты картины… В каких отношениях состоял гражданин Самарин с гражданином Новицким? Не вёл ли, по мнению гражданина Самарина, гражданин Новицкий себя подозрительно? Что, с точки зрения гражданина Самарина, могло подтолкнуть гражданина Новицкого совершить преступление? На вопросе о том, не состоял ли гражданин Новицкий в экстремистских сообществах, группах суицида, свидетелях Иеговы, Вадим в голос расхохотался. Ему было жутко, а не весело, но он не мог прекратить. Подмывало сказать, что гражданин Новицкий состоял в группе пассажиров автобуса номер «четыре». Приравнивается ли это к самоубийцам? Вадим сдержался лишь по одной причине: после подобного ему точно было не избежать мозгоправа. Следак и без того смотрел на него чересчур пристально.

Не осталась в стороне и Настя. Позвонила вечером, едва узнав об Антеевской бойне.

— Я нормально, — изнурённо соврал Вадим. Все лампы в его двушке, куда он перебрался после размена квартиры, горели. Он забрался с ногами в кресло и пил травяной успокаивающий сбор, третью чашку за вечер. — Даша знает?

— Я не говорила, — голос Насти звучал глухо, как из-под подушки. Плачет?

— И правильно, — одобрил Вадим, незряче уставясь в телевизор, который работал с выключенным звуком. Бойня попала на центральные каналы. Из мерцающего аквариума экрана шевелила красными, как раздавленные вишни, губами Андреева. Чашка в руке Вадима была горяча, но он ощущал только холод.

— Не хотела её пугать. — Пауза. — Если хочешь, приезжай.

Даша, наверняка, спит, но проснётся и обрадуется папке, даже если тот завалится с помятым лицом и остановившимся, как у безголосой Андреевой, взглядом. Он едва не согласился.

— Давай потом. Завтра? Я уже в кровать лёг.

— Да-да, конечно… Такой стресс, так тебе досталось… Давай. Давай потом.

«Потом. Не завтра», — отметил он про себя. «Потом» могло означать выходной день. Он виделся с Дашей по выходным. И… что это в голосе Насти? Облегчение?

— Пока. Спокойной ночи, — сказала Настя.

— Пока, — ответил он и добавил уже гудкам в трубке: — Люблю тебя.

И повторил мысленно: «Потом».

Потом все внезапно потеряли к нему интерес. Спустя несколько дней обыватели нашли новый предмет для обсуждения — в перегруженный новостями век сенсации плодились, как мыши, и столь же скоро дохли. Вадим вернулся в привычный мир маленьких вещей, но легче ему не стало. Дело было в Новицком. И в жёлтой «четвёрке».

Новицкий. Он являлся во сне и наяву, пусть Вадим и осознавал, что это морок, что слетевшего с катушек инженера давно выпотрошили в прозекторской, набили порубленными органами вперемешку с одеждой (если верить байкам про патологоанатомов) и закопали за казённый счёт. От этого понимания не делалось легче. Как навязчивая идея, Новицкий преследовал Вадима всюду. Он вылезал из-под кровати, когда Вадим отправлялся спать: лицо почернело, волосы — всклокоченная паутина, глаза — тлеющие угли, глубоко запавшие в бездонные провалы глазниц. Он поджидал Вадима в очереди на кассу, вцепившись в тележку, как гриф, и полумесяцы засохшей крови багровели под его ногтями. Он не погнушался объявиться в туалете, едва не вызвав обморок, когда отражением в зеркале выглянул из-за Вадимова плеча. Исчезал Новицкий так же неожиданно, как и появлялся: проваливался в паузу между секундами.

«Четвёрка». Что бы там ни напророчил Новицкий перед тем, как словил пулю, автобус Вадиму больше не попадался. А Вадим искал.

Сперва призвал на помощь Интернет. Вбил в Гугл: «Автобус номер четыре Нежимь» и получил ворох ненужных ссылок. «МУП Нежимьпассажиртранспорт», «Маршрут № 24 изменится в связи с заменой асфальтового покрытия на проспекте Ленина…», «Плата за проезд в общественном транспорте возрастёт с декабря 2019 года на четыре рубля…». Вадим раздосадовано признал: лет десять назад, введя запрос в поисковик, ты получал ровно то, на что рассчитывал, однако нынче избыток информации превратил Сеть в помойку. Он сдался, долистав до мультика про волшебный школьный автобус.

Ничего, решил Вадим. Пойдём иным путём.

Он набрал справочную и спросил про маршрут номер «четыре».

— Нет такого маршрута, — ответила оператор. Её голос, квёлый во время приветствия, зазвучал категорично, если не сказать — враждебно.

— Извините, но я видел его не раз…

— Нет, — отрезала женщина. Температура в трубке упала ещё на десяток градусов.

— Перепроверьте, — Вадим понял, что готов сорваться на крик.

— Прекратите этот розыгрыш, — отчеканила собеседница и прервала сигнал. Робот предложил Вадиму оценить работу оператора.

Одержимый, Вадим днями напролёт околачивался по остановкам, бродил вдоль дороги, которой ездил на работу и обратно. Блуждал, пока в отсыревших ботинках не начинало чавкать, и тогда возвращался домой, чтобы наутро продолжить поиски.