Сплошной обман

— Вот как? Тоже своего рода сыщик. Спасибо, что уделили мне время, мисс Филдс. Следующим попросите, пожалуйста, мистера Харкнесса.

Я нарочито неторопливо побрела к двери, и, когда уже собиралась повернуть ручку, раздался голос Луджека:

— Да, мисс Филдс, чуть не забыл.

Ну вот! Сейчас начнет выпытывать, что за представление мы с Гарри разыграли на Тропе Аббатов несколько дней назад.

— Мистер Грант носил часы?

Не менее десяти секунд я тупо смотрела на инспектора.

— Часы? Вы хотите сказать, что при нем не нашли часов? Простите, если бы нашли, вы не стали бы спрашивать… Да, Энгус всегда носил с собой часы, карманные часы. Он питал к ним слабость. У него, наверное, было несколько десятков старинных карманных часов. — Я дотронулась до тех, что висели у меня на шее. — Это его подарок.

Мне вдруг вспомнилась странная история с пропажей моих часов.

— А какие–нибудь кольца?

— Нет. Но я понимаю, что вы имеете в виду. Странно, что часы забрали, а бумажник оставили, да и вообще… убийство выглядит слишком продуманным, чтобы сойти за простое ограбление, не так ли?

Может, убийца забрал часы в качестве приза? Так сказать, дополнительное вознаграждение? Или намеренная хитрость, чтобы навести подозрения на того, кто в прошлом был нечист на руку?

* * *

Полицейский, стоявший у подножия лестницы, сильно смахивал на тот восковой чурбан в каске, что я как–то видела в музее мадам Тюссо. Когда я проходила мимо, у него даже ресницы не дрогнули. Отменная выдержка!

Гостиная выглядела такой же, какой я ее оставила: напоминала приемную психиатра. Лишь Минни, мирно дремавшая на своей лоскутной подстилке, вносила в обстановку какой–то уют. Судя по судорожному храпу и жалобным стонам, собаку Минерву мучили кошмары. Мод издалека улыбнулась мне, но я не осмелилась встретиться с ней взглядом. Когда–нибудь нужно поговорить с ней наедине, выяснить ее отношения с сестрами Трамвелл, и особенно с Фиалкой, но сейчас я боялась всего и вся, даже добродушную Мод Крампет. Меня все сильнее беспокоили пропавшие часы Энгуса.

Бесцветным голосом я сообщила Гарри, что он следующий, и направилась к Примуле. Она казалась такой хрупкой и старой, что у меня сжалось сердце. Я тронула ее руку.

— Милочка, ты ведь не сердишься на нас из–за Гарри? — жалобно прошептала Примула. — Я поговорила с Мод, так что ты можешь не опасаться, что она или Берти проговорятся. Мальчишка, похоже, посчитал этот случай чем–то вроде игры, а ты в его представлении и вовсе героиня. Мод ни словом не обмолвится о твоей амнезии, она догадалась, что здесь какой–то розыгрыш.

— Как это удобно для нас с Гарри.

— Ну–ну, дорогая, ты не должна его осуждать, — взмолилась Примула. — Мужчинам свойственно все портить, так уж они устроены. Но ты подумай, как это мило со стороны нашего дорогого мальчика, что он захотел тебе помочь в твоих поисках. О, мы были так заинтригованы! Сразу же решили, что ты девушка что надо, но, возможно… подошли к вопросу не с того конца.

— Как это?

— Вместо того чтобы попытаться сообразить, кто из женщин Флаксби—Мид забеременел двадцать с небольшим лет назад, бросились на поиски источника всех этих неприятностей, то есть мужчины. Который стал отцом, но при этом не захотел или не смог жениться на матери малыша. На ум пришла целая бездна возможностей.

— Биологический отец никогда меня не интересовал. Он мог даже не знать, что моя мать беременна, так с какой стати он должен меня волновать?

— Но с его помощью можно найти твою мать…

— Да… вы правы.

Я покосилась на Годфри, который оживленно болтал с Мод. Вот он определенно не способен на нормальные отношения между мужчиной и женщиной! И все же от того, как сквайр порой посматривал на меня, становилось не по себе.

— Я вижу, две мои любимые дамы поглощены конфиденциальным разговором?

Над нами навис мистер Дизли. Тон его был таким же радушным, как обычно. Но нет ли в нем затаенных ноток? Достав из нагрудного кармана платок, он приложил его к покрасневшему носу. Лихорадочный румянец на щеках Примулы вторил багрянцу, которым отливал нос мистера Дизли. Почти все, за исключением Шанталь, что–то теребили, расхаживали или суетились по пустякам. Лишь цыганка сидела спокойная и невозмутимая, как Мона Лиза.

Мистер Дизли сунул платок назад в нагрудный карман, расправил его, но небрежно свисающий кончик платка красноречиво указывал — престарелый джентльмен немного не в себе. Когда же мистер Дизли заговорил, выяснилось, что и его неизменная любезность дала трещину. Он сел рядом с Примулой и потянулся к ее руке, бормоча:

— Дорогая, вы сейчас предстанете перед инспектором, и я не могу позволить…

— Прошу вас, Клайд…

Уотт, чье мрачное лицо свидетельствовало, что констебль страстно мечтает не пропустить обед, тотчас встрепенулся. Карандаш в его руке зловеще закачался.

— Я так и знал, что один из вас расколется. Когда моя жена услышит…

—- Джордж! Если ты хоть слово скажешь своей жене, мы вышвырнем ее из Союза садоводов!

Голос Гиацинты напоминал град, барабанящий по железной крыше.