Сплошная видимость (СИ)

Обнимая себя за плечи, я вступила в шлепанцы и поспешила к номеру, до которого было идти и идти: сперва пересечь двор придорожного мотеля, заставленного немногочисленными машинами, следом пройти под балконом-коридором до лестницы, подняться на второй этаж и шлепать в обратном направлении до двери. Наша семья сняла пару комнат, и мне как единственной девушке отдали одноместный номер в единоличное пользование. Хотя, вероятно, дело скорее в том, что за придурком-Люком нужен глаз да глаз. Нет, он не приведет к себе девушку, как можно было бы подумать, не будет травку курить или выпивать — у него другая страсть. Мания превращать жизни окружающих людей в ад… Учитывая тягу Люка к разномастным разрушениям, у него под шевелюрой вполне может быть родимое пятно «три шестерки»…

А ведь когда-то был таким милым пухлощеким карапузом… Я помню первый раз, когда мне дали его на руки: десятилетняя девочка тряслась так, словно это не младенец мирно сопит в ее объятиях, а покоится связка динамита с догорающим фитилем. Я боялась случайно уронить малыша, сжать как-нибудь не так и сломать ему миниатюрную ручку, так еще за минуту до этого Кэмерон поведал мне о том, что у новорожденных слабая шея и если не поддерживать голову или делать это неправильно, можно ребенка вообще убить!.. Я нервно смеялась, как сумасшедшая, прижимая сводного братика к сердцу, переводила мокрые глаза то на своих родителей, то на его; Кэмерон забрал ребенка, а я еще долго не могла успокоиться и ревела, просунув в его крохотную ладошку мизинец…

Я не заметила момента, когда это прекрасное беспомощное существо превратилось в очаровательного маленького мальчугана, следующего всюду за мной хвостиком. По четным выходным дням отцы брали нас у матерей, и это был чудесный традиционный день безграничного безумия! — праздник без причины, что для любого ребенка — счастье! Мы вместе играли, выезжали на природу, бывали в парках аттракционов, кинотеатрах, музеях, кафе и много где еще, а фотоальбомы с драгоценными воспоминаниями наполнялись быстрее, чем мы успевали распечатывать снимки и покупать для них толстенные тома. Я не воспринимала Люка как брата, он больше походил на племянника или кузена из-за разницы в возрасте, и я думала, так будет всегда, но каким-то образом то ли мое психологическое развитие затормозилось, то ли схватывающий налету Люк меня догнал, а заодно позволил пубертату перекроить свой характер в настоящее торнадо. «Берегись, Элли, ураган уже близко!» — и почему-то снова и снова это чертово ненастье находит именно мой дом…

На лестнице я отняла руки от согревшейся груди, и фигура моя окончательно поникла. Погруженная в прошлое, я не на шутку перепугалась в миг, когда чужие пальцы сжали мои плечи, но это всего лишь был Кэмерон. В цветастой рубашке с короткими рукавами, небритый, он выглядел вполне обычно, пусть увидеть его таким — редкость; а вот представить папу настолько расслабленным — что-то уже из ряда вон!

Чуть пригнувшись, чтоб уменьшить разницу в росте, отчим заглянул в мои порозовевшие глаза; плечи по-прежнему находились в ловушке семейной теплоты.

— Рина, что случилось? У тебя глаза красные…

— Это от хлорки, — скуксилась я, будто ребенок. — Люк опять столкнул меня в воду. Он что, не в курсе, как говорят в народе: «Шутка, повторенная в каждом чертовом мотеле, повышает шансы твоего мучительного жестокого убийства!»

— Ну-ну, — с улыбкой погладил меня Кэмерон по мокрым волосам, снял гавайку, расстелил ее на верхней ступени. — Присядь. Давай поговорим.

Едва цветастая ткань впитала капли воды с моей попы, я тотчас бросилась жаловаться на череду несчастий — словно из волшебного флакона, заполненного негодованием и обидой, вытащили, наконец, пробку.

— Почему не полететь на Гавайи, как делают нормальные люди?! К чему этот дом на колесах, бесконечная поездка в обществе членов семьи, с которыми чем больше общаешься, тем больше желаешь их придушить?! А потом еще и паром, хотя авиаперелет не требует никаких пересадок!..

Присевший рядом Кэмерон наградил меня широкой ухмылкой: не зная об этом, я практически дословно озвучила его первую взрывную реакцию на план путешествия, составленный моим отцом.

— Потому что Отис хочет, чтобы вы полюбовались страной — пусть даже малюсенькой ее частью. Когда он был в возрасте Люка, его отец арендовал дом на колесах и ровно так же мучил свою семью, — пояснил Кэмерон, и я не сдержала смешок. — Несмотря на постоянные жалобы в поездке, в итоге Отис запомнил ее, окружил воспоминания ностальгией и считает, что ты и Люк сделаете то же. Я бы мог его отговорить, но когда он заявил, что благодаря этому путешествию вы запомните нас после нашей смерти, мне стало настолько смешно, что пришлось сдаться, дабы скорее уйти в другую комнату и отхохотаться как следует. Он действительно думает, что без тряски в катящейся по дороге консервной банке дети его забудут — ну не идиот ли, а? Но это так трогательно, согласись.