Сплетая жизнь (СИ)

— Ты ее забираешь? — не скрывая острого разочарования, простонала подруга, но как ей не хотелось начать меня пытать по всем фронтам, она понимала и главное поддерживала то, что нам нужно было сейчас побыть с синигами вдвоем, а то у нас и так катастрофически не хватает на это времени, постоянно что-то случается.

— Забираю, — кивнул мой жених, и едва касаясь моего локтя, вывел из зала.

В коридоре все так же дежурили гвардейцы и церемониймейстеры, которые при виде меня, невольной возмутительницы покоя, дружно задрали нос и отвернулись, как будто меня нет, а значит, нет и проблемы. Гениально, надо бы тоже так начать делать, вдруг и правда синдром страуса поможет.

— А куда мы идем? — поинтересовалась я, когда мы ушли довольно далеко от торжественного зала и несколько раз завернули за угол.

— К нам в апартаменты, — таким спокойным голосом, словно это само собой разумелось, ответил Самаэль и махнул рукой вперед, показывая, что нам еще долго идти, — ты ведь только прибыла и насколько знаю с помощью портала? Обычно эти магические штуки отнимают много сил, ты устала, так что сначала отдохнешь.

Если бы на месте Самаэля был какой-то другой парень, то от подобного предложения, подразумевающего в первую очередь совместную жизнь, без которой я, без преувеличения последнее время чувствовала себя немного неуютно, я бы только обрадовалась. Но Самаэль был синигами и любая физическая связь с женщинами не их рода, превращали несчастных в безвольную куклу, живущую только ради удовольствия хозяина. У нас же проблема была в ином: я не человек, во мне намешано много кровей разных народов, причем путем ритуалов, через которые проходило несколько поколений моих родственниц. Так уж получилось, что моя кровь и энергетика сильнее, чем даже у синигами и любое прикосновение к коже превращало в куклу именно его, а не меня.

Этот печальный факт обнаружился не сразу, а спустя несколько месяцев как я умудрилась попасть в академию и разглядеть в Самаэле того, с кем не прочь пройти эту жить рука об руку. Но как только стало ясно, что мой жених начинает терять собственную волю даже от простого поцелуя, а его превосходная защита разбивается об меня, хотя я ничего для этого не делаю, это стало для нас настоящей проблемой. Решить ее могло только благословение Мудрецов Севера, управляющих кланом Самаэля. Но сколько бы раз я не заикалась о том, что неплохо бы съездить к ним и пройти через процедуру бракосочетания, принятого у них, тем более что Мудрецы заранее дали нам разрешение на это, Самаэль категорически отказывался. Я понимала, что они запросили от меня что-то такое, за что он боится и не хочет подвергать риску, пообещав, что найдет выход и нам не придется всю жизнь смотреть друг на друга без возможности хотя бы обнять и почувствовать тепло.

Резко притормозив и чувствуя, как сильно в груди бьется моментально взволновавшееся сердце, я, не веря в собственные слова, пробормотала:

— Хочешь сказать, что ты нашел выход?..

На лице Самаэля редко играла беспечная мальчишеская улыбка, но сейчас это был тот самым момент. Он зачем-то взлохматил серебристые волосы, губы подрагивали в едва сдерживаемой улыбке, которая нет-нет да проглядывала, отчего резко очерченные высокие скулы выгляди еще более заостренными.

— Думаю да, иначе, зачем бы я стал нас обоих мучить?

К сожалению или наоборот, к счастью, я мало доверчивая личность и пока не получу доказательства, верить в чьи-то слова, даже если они сказаны близким человеком, категорически отказываюсь. Поэтому я подозрительно посмотрела ему в глаза и хмыкнула:

— Подробности будут?

Самаэль беспечно рассмеялся, но это напрягло меня еще больше, хотя должно было успокоить.

— Увидишь, потом если захочешь, можешь и расспросить.

Расспросить я хотела прямо сейчас, но увидела издалека, в нашу сторону торопиться, практически бежит сэр Озрельн старший с крайне озабоченным лицом. Испугавшись, что с Великим Магистром могло что-то случиться, я бросилась ему навстречу.

— Вернер, что случилось?

Вернер остановился и посмотрел на меня тяжелым, изучающим взглядом, на его суровом, будто бы высеченном из гранита лице боролись сомнение на счет того стоит ли мне вообще что-то говорить и необъяснимая тоска.

— Я сожалею, Ярослава, но кроме того, что Великий магистр плох, он еще и категорически отказывается от того, чтобы ты его навестила.