Спираль Фибоначчи - 3

— Что с ним? — спросил я медсестру уже на межмировом языке, так как практически исчерпал все знания немецкого.

— Он в коме, — услышал я перевод.

— Выйдите отсюда, — попросил я девушку и, указав на дверь, показал жест двумя пальцами, как будто они идут. Медсестра поняла меня и молча, удалилась. А я, с трудом усевшись на стуле, стал приводить ауру Пищугина в порядок. Через пять минут Серёга открыл глаза.

— Где я? — просипел он пересохшими губами.

— Мы в больнице.

— В какой больнице?

— В немецкой! — улыбнулся я. — Судя по всему мы пролетели через портал и сильно разбились. Так что мы сейчас или в прошлом, или в…, - я на мгновение задумался, — А! Ну да! Или в Четвертом Рейхе.

— Бляха муха! Вот нас угораздило! — выматерился Пищугин. — А где мои часы?

— Подожди, — я потянулся к тумбочке и нашел там его артефактное устройство.

— Так… пальцы вроде шевелятся, — прохрипел он. Налей мне, пожалуйста, воды и дай часы в правую руку. Я протянул ему артефакт и поднес стакан с водой к пересохшим губам. Серега выпил всю жидкость и уже более нормальным голосом попросил меня положить его часы себе на правое предплечье. Как только ремешок лег поверх гипса, над Серёгиной рукой сразу же появился знакомый синеватый туман. Засверкали микро молнии, и раздался лёгкий гул. Как только первый этап процесса завершился, Сергей заново попросил меня дать часы ему в руки, что-то нажав, он предложил еще раз положить часы на старое место. Теперь над рукой появился туман бирюзового цвета с молниями.

— Нормально! — оценил работу часов Серёга. — Рука срослась, теперь нужно снять гипс и можно будет дальше работать.

— Легко сказать снять гипс, а чем? Ножниц нет…

— Костылями разбей, — предложил Пищугин.

— Когда через пару минут к нам в палату вбежала медсестра с незнакомым мужчиной, одетым в белоснежный халат, то им открылась эпическая картина. На кровати лежит человек, закатанный в гипс, а рядом на стуле сидит второй калека и бьет лежащего больного по руке костылем.

— Что вы делаете, изверг! — услышал я перевод в ухе. — Они оба кинулись ко мне пытаясь вырвать из моих рук костыли и прекратить, как они думали избиение больного. Пришлось применить к ним обоим одно из своих умений. Поднимать в воздух я их не стал, а мысленно оттолкнул обратно к выходу.

— Селена переводи прямо в ухо этим докторам, — попросил я.

— Значит так, любезные. Вы все сделали, что смогли, поэтому прошу вас не мешать нам, восстанавливаться. И срочно принесите мне ножницы, чтобы снимать не нужный более гипс. И прошу вас пока мы сами не выйдем из этой двери, сюда не заходить. — Я мысленно поднял в воздух второй костыль и покрутил его дистанционно перед испуганными лицами медперсонала.

— Не заставляйте меня применять силу. Вам все понятно? — Доктор с девушкой побледнели и испуганно закивали. Я не стал их больше держать, и через минуту стал обладателем мощных ножниц.

— Мля, как у моей бабушки. Ну, точно мы в прошлом оказались, — беря в руки этот инструмент, подумал я и стал разрезать бинты на правой руке Сергея.

Через полчаса мы самостоятельно и без всяких костылей, избавившись от бинтов и гипса, одетые только в халаты и шлепки, шли по коридору, отыскивая остальных наших товарищей. Баринов и Мелихов, аналогично восстановленные артефактом Пищугина, присоединились к нам еще через час, а вот Леночки мы не отыскали.

Мой внутренний компас вел меня из этого здания наружу. Вернувшись по коридору к моей палате, я прихватил из тумбочки личные вещи, и мы направились искать выход. По дороге я передал им свой разговор с Багирой. И что "Странник" поврежден. Баринов предложил решать проблемы по мере их появления, а пока мол, нужно найти выход отсюда. Но как оказалось — на выходе нас уже ждали.

Коридор вывел нас в помещение приемного покоя, где вдоль стен стояли обыкновенные деревянные стулья и угловатый столик для дежурного медперсонала. Но вот никого из медработников мы не увидели, а перекрывая входную дверь, перед нами, заложив руки за спину, стоял самый настоящий немецкий офицер в черном мундире, позади которого с автоматами наперевес ждали два его подчиненных, одетых в форму рядовых Вермахта.

— Оху***! — улыбнулся Пищугин. — Настоящий гестаповец!

— Это Штурмбаннфюрер СС, — пояснил Баринов

— А ты разбираешься в их знаках различия? — удивленно переспросил Серёга.

— Немножко, — коротко ответил Володя и тут же перешел на немецкий язык: — Господин Штурмбаннфюрер чем обязаны таким приемом?

— Я попросил Селену переводить синхронно и остальным моим двоим товарищам, так же как и я не владеющим немецкой речью.

— Попрошу вас вернуться в свои палаты, — еле разжимая губы, процедил офицер.

— А если мы будем против? — вежливо поинтересовался у него Баринов.