Спящий океан (СИ)

Ровена от неожиданности заявления задержала воздух, вскинув на Франца загоревшиеся радостью глаза. С сердца ее тут же свалился огромный груз напряжения.

— Правда?! Так значит, вы думаете так же, как и я? Кто бы мог подумать! Какое счастье! Значит, вы не находите мой вкус плохим?

— Не нахожу, вы можете быть спокойны.

Ровена, вдруг погрузившись в детскую радость, тут же осадила себя, желая выглядеть в глазах этого господина как подобает девушке ее статуса и возраста.

— Надо же, так значит у вас не только глубокие философские познания, но и хороший музыкальный вкус.

— Какие философские познания?

— Вы уже забыли игру в слова у мадам Уитклиф?

— Ах, это. Разве мои рассуждения можно назвать философией? Я не придала им такого смысла и мне очень жаль, что тогда я забрала ветвь первенства у мадам де Бриссак. Мне было очень неудобно перед ней, я вовсе и не думала так делать….Если бы я могла...

— Вы не забрали у нее ветвь первенства, — встрял в речь герцог, — но получили ее по праву и по общественному решению, а это важный момент.

Хотел бы посоветовать вам одну вещь. У вас есть дар глубоко и тонко чувствовать этот мир и вам стоит гордиться этим, а не прятать его от общества. Потому что немногие счастливчики могут им похвастаться, а те, кто может как правило уже стали великими философами.

Ровена, то и дело смущаясь, опустила взор вниз и лишь только герцог закончил, она посмотрела на него с такой искренней благодарностью, что теперь ему стало неловко от ее взгляда, но виду он совершенно не подал.

Напротив, чтобы избежать неловкой ситуации, он поспешил сообщить ей, что намерен теперь уже покинуть мероприятие и спросил, не желает ли она, чтобы он помог ей пробраться через толпу к ее месту. Она ответила, что предпочитает остаться на балконе в ожидании окончания концерта. С тем, герцог и откланялся, оставив девушку одну со своими мыслями и переживаниями. Сердце ее трепетало, словно птичка в тесной клетке, рвясь на волю из тисков железных прутьев. Грудь ее вздымалась от волнения. И она не знала, что ее так взбудоражило, не то ли откровение герцога, не то ли сама его персона.

Остаток времени она разглядывала свою накидку, рассуждая о том, как могла бы ее теперь починить.

Вскоре концерт окончился, вызвав бурные аплодисменты. Публика начала потихоньку расходиться. Ровена юркнула в зал с той легкостью и весельем, которые не могли не иметь под собой причину. А когда она оказалась рядом со своей тетушкой, то никак не могла сдержать счастливой улыбки, что заметила тетушка и сопроводила своим комментарием:

— Неужели свежий воздух может произвести такой глубокий эффект на настроение, нежели чем музыка прекрасного господина Олдриджа, милая моя?

Ровена решила промолчать о том, что наткнулась в толпе на герцога фон Ламберга, сохранив таинство их встречи для своего сердца. Она провела остаток вечера где-то высоко на небесах, совершенно не заботясь о том, что не принимает участия в общем разговоре, не высказывает своего мнения и не ждет, чтобы у нее его спросили.

12

На следующий день ближе к вечеру ей пришло письмо от Виктора. Минула неделя с его отъезда, но от него не поступило ни одной весточки за это время, хотя он обещался писать письма как можно чаще.

Ровена, впрочем, совершенно об этом не переживала, раз он не пишет, значит у него все хорошо. Но то, что она обнаружила в письме взволновало и насторожило ее.

После небольшого приветствия и нескольких фраз любезностей, без которых он не мог обойтись, молодой человек писал так:

«Вы, я полагаю, прекрасно помните, по какой причине я вынужден был отправиться домой. Так вот, то, что происходит сейчас я совершенно не понимаю и все события вокруг меня вызывают во мне волну негодования и недоверия.

Уже как пару дней моя матушка вдруг тесно сдружилась с одной юной особой, которая старше вас на два года, но все еще не замужем. Это некая леди Гарсфилд, дочь графов Гарсфилд и, как говорит матушка, является какой-то дальней родственницей самого герцога Бедфорда. В общем, как только у нас в доме появилась эта молодая особа у моей матушки тут же прошли все мигрени, которые только имели место. Она не отходит от этой леди и приглашает ее к нам каждый день то на чай, то на прогулку, то на игру в карты. При этом она требует от меня постоянного присутствия, будто мне есть до того большое дело, и постоянно капризничает лишь только я заикнусь, что у меня нет желания.

По ее словам эта леди оказывает на нее такое благотворное действие, что у нее тут же наладилось здоровье. Хотя я и не замечаю за леди Гарсфилд каких-либо способностей к излечению чужих недугов. Кроме того, матушка постоянно нахваливает ее тонкое чувство юмора, постоянно ждет от нее шуток и смеется над каждой фразой, которая могла бы претендовать на юмор, как рождественский гусь мог бы претендовать на королевский стол. Я совершенно не нахожу и малой доли юмора ни в одной из ее фраз, они все не обладают даже претензией на остроумность.

И вообще, эта особа имеет довольно плоское мышление и поверхностные познания во всем, кажется, кроме новостей последней моды.