Спящий дракон

— Все рационально. Я подкармливаю всего-навсего голодную собачку, а ты — целого мужика! — оставив за собой последнее слово, Велислава поступью победителя удалилась на кухню.

А я разулась и оккупировала диван напротив буржуйки, благо на него никто не покушался. Найден, чуть поморщившись, повернул голову в мою сторону.

— Как ты?

— Цела, — ничуть не покривив душой, ответила я. — В отличие от тебя.

Что такое несколько синяков по сравнению с тем, во что превратилась его спина?.. Найденыш даже одеться нормально не мог — так и валялся в коротковатых, но просторных и мягких домашних штанах Хотена и его же рубашке, которую так и не застегнул. Наверное, Найду было холодно, но укрыться получилось только до бедер: должно быть, тяжелое одеяло раздражало свежие швы и царапины. И грелку теперь не примотать…

— Заживет, — Найден попытался по привычке пожать плечами и скривился. — Ничего, бывало и хуже.

— Лицо — это последствия того самого "хуже"? — бестактно спросила я, обрадовавшись возможности сменить тему, и только потом спохватилась. — Прости, я…

Найден однобоко усмехнулся, прищурившись.

— Нет, лицо — это за дело, — отозвался он, и в его голосе проскользнули неуместно мечтательные нотки. — О! Помню, в шахте как-то один товарищ так искусно приложился лбом, что получил шрам в форме молнии. Как ни бесился потом, от прозвища "Не влезай, убьет!" так и не избавился…

Я отзеркалила его усмешку. Как же, жди, Ратиша, расскажет он о себе. А потом догонит и еще расскажет. В подробностях.

Зато кладезь упоительных историй о "товарищах" и "знакомых" по-прежнему неисчерпаем. Кто бы сомневался?

— В шахтах таких, — найденыш выразительно дернул одним уголком рта, — всегда дополна. Работенка, мягко говоря… но кто-то должен делать и такую.

— Найд, — тихо сказала я, — Хотен ведь так легко, как я, не отстанет. Ты был на двух прорывах из трех.

На какое-то мгновение мягкая полуулыбка найденыша превратилась в кривой хищный оскал. Или мне показалось? Не может же выражение человеческого лица меняться так быстро.

По моей спине промаршировали маленькие холодные иголочки.

"Где вообще твой инстинкт самосохранения, Тиша?"

— Хорошо, что не на всех трех, — как ни в чем не бывало вздохнул Найд. — С моим-то везением… о, а я не рассказывал про одного лесника, который все время ухитрялся натыкаться на незаконную вырубку? Я ему розетки в доме устанавливал, так и познакомились. Следователи его в край замордовали, подозревали уже, что он сам деревья рубит. Он не вытерпел и запросил перераспределение. Выходит первый день на обход на новом рабочем месте, и первым же делом…

— …ну байки травить! — подхватила Велислава, являясь к нам с чайником в руках. — Тиша, поможешь? Кекс пахнет на весь дом, у меня как будто кит в желудке распевается!..

Горячий чай, еще теплая выпечка и разговоры до утра. Найденыш превзошел сам себя, вывалив на нас ворох товарищей из шахты, невезучих лесников, электромонтеров и проводниц с железной дороги. Всех его знакомых объединяло две вещи: они попадали в совершенно идиотские ситуации — и снова и снова отвлекали внимание от самого Найда, стоило кому-то из нас заикнуться о какой-нибудь неудобной теме.

Я улыбалась, посмеивалась (кажется, иногда даже в нужных местах), поддерживала разговор и крошила кекс на тарелке.

Мне кусок в горло не лез.

Хотен освободился только на рассвете и, не обнаружив меня дома, без лишних церемоний ввалился прямиком к Велиславе. Подруга, кажется, не слишком ему обрадовалась, но все равно еще раз поставила чайник и разогрела остатки куриного бульона. Ревизор привычно проигнорировал кислую мину и смел все предложенное: поужинать он вчера не успел.

Я честно старалась не замечать, как напрягся и насторожился с его появлением Найден. Ему болтовни и без допросов хватило выше крыши.

— Работа бюро приостановлена, — проинформировал нас ревизор, покончив с супом. — Вас попросят выйти только завтра, чтобы следователь смог побеседовать с исполнителями. Сегодня по плану опрос членов комиссии по согласованию и оперативного персонала станции подключения.

— Нас попросят как минимум восстановить архивный экземпляр чертежей, — кисло возразила Велислава. — Со сроком, как обычно, "вчера".

— Но будет это только завтра, — непреклонно сообщил Хотен. — Сегодня здание опечатано. Кроме того, исполнитель технологической части чертежей станции подключения все равно пока не в состоянии ни работать, ни отвечать на вопросы. А с вас двоих что взять?

— Что с Любовью Казимировной?! — взвыли мы с Велиславой дружным перепуганным хором.

— Перенервничала, — ядовито сказал ревизор. — Живехонька, но сидит дома и глушит пустырник в промышленных масштабах. Лечащий врач встал стеной и потребовал, чтобы к ней не пускали ни следователей, ни членов ревизионной комиссии, что здорово усложняет задачу. Поговорить-то все равно надо… но, в любом случае, терпит до завтра.