Спящий агент

– Очень хорошо, Том, – сказал он. – Подтверждение вы получили. Ну что ж… начнем, пожалуй? Приступим к торговле опционами, или как там у вас это называется…

– Как только окажусь в своей конторе, – сказал Леннарт, встал и аккуратно поправил галстук.

Том дождался, пока вернется Сонни, – тот передал Леннарта ожидавшим у подъезда оперативникам.

– Вы подвергаете его серьезной опасности, – сказал он.

– Может быть… но предложите что-то другое. Вы не забыли, что это не мой сценарий, а ваш? Я только режиссер. И еще вот что: жизнь вашей Гелас, если она жива, во многом зависит от того, удастся ли нам взять этого… Скорпиона. К тому же после всего, что он натворил, у меня нет особых угрызений совести. Иногда цель оправдывает средства.

– Ленинский тезис, – кивнул Том с иронией.

Надо признаться: если выбирать между жизнью Гелас и жизнью Леннарта, то для него выбор легкий. Однако нельзя сказать, что он завидует Сонни в его праве играть жизнью и смертью других людей. Да и есть ли у него такое право?

– Мы друг друга поняли, – подвел итог Сонни. – Я еду на «Форсмарк».

– Браунхаймер?

– Разумеется. Но… хочу попросить вас еще об одной услуге. Вы можете проверить, приступил ли Леннарт к операции с опционами? Это должно произойти в ближайшие часы.

– Конечно.

– Спасибо, Том. И запомните: найти Скорпиона – единственный шанс найти Гелас.

Том не сказал ни слова. Но Сонни словно прочитал его мысли.

– И не вздумайте заниматься поисками самостоятельно. Не играйте в полицию. Одна уже доигралась…

– Не буду. Мне надо попытаться дозвониться до Ксении. А через полчаса у меня конференция в Торговом институте. Евросоюз время от времени…

– А вы знаете, что Леннарт тоже должен участвовать в работе одной из секций? – спросил Сонни. – Видя вас, он будет чувствовать поддержку, а вы для меня – пара лишних глаз. Там, конечно, будут и люди из СЭПО, но если они работают профессионально, вы ни за что их не вычислите.

– Договорились, – сказал Том, удивляясь: каким ветром его сюда занесло? Как его угораздило влипнуть во всю эту детективную историю?

Хайнц

Атомная станция «Форсмарк», Эстхаммар, январь 2014

– Надо останавливать реактор. Немедленно! – истерически выкрикнул Хайнц, не заботясь, что подумают сотрудники.

Последние сутки на «Форсмарке» царило предательское спокойствие. Но его не обманешь. Он часами следил за приборами. Дневная смена пошла отдыхать, пришла вечерняя, а он все сидел на своем вращающемся стуле. А когда опять вернулась дневная, он сидел все там же, периодически вскакивая и проверяя показания на других панелях. Усталость давила на плечи, как мешок с песком, но он не уходил.

Теперь для него все стало окончательно ясно. Надежда, что флешка, которую он вставил в один из компьютеров системы, содержит обычную программу технического шпионажа, окончательно испарилась.

Это была программа, предназначенная не для шпионажа, а для саботажа. И она фактически вывела из строя всю компьютерную сеть станции.

Ничего хуже и представить невозможно.

– Но, Хайнц… – Соня посмотрела на него со страхом и недоверием. – Все показатели о’кей. Давление…

– Мне плевать, что показывают ваши компьютеры. Они врут!

Два сидящих рядом оператора переглянулись – дескать, крыша поехала у старика. Но ему было все равно.

Его обманули. Центр его обманул. Организация, в которую он верил, которой поклонялся. Был счастлив, что ему выпало счастье быть в первых рядах борцов за мировую справедливость.

Картины чернобыльской катастрофы в 1986 году… Четвертый реактор около украинского городка Припять взлетел на воздух. Ошибка конструктора в сочетании с так называемым человеческим фактором. Радиоактивное облако разнесло ветром чуть не по всей Европе. Данные о количестве погибших сильно отличались в зависимости от того, у кого спросить. Официальные источники называли цифру – пятьдесят человек погибли непосредственно после аварии. «Гринпис» утверждал – как минимум девяносто тысяч. А в русской статье, которую он недавно прочитал, названа ужасающая цифра: пострадал один миллион человек.

Миллион!

Лейкемия, рак щитовидной железы, гортани – только несколько из заболеваний, выкосивших множество людей, прежде всего в Беларуси и на Украине.

Санация ведется до сих пор. Ведутся работы по сооружению гигантского саркофага, в котором будет похоронен искалеченный реактор.

Или «Фукусима» в Японии. Совсем недавно, в 2011 году. Землетрясение и гигантское цунами разрушили резервные генераторы, обеспечивавшие охлаждение реактора.

Приток воды в реактор прервался. Результат – цепная реакция и чудовищные взрывы водорода.

Он вспомнил модель в ванной: стакан с зубными щетками на дне ведра с водой.

Ей всего шесть, но она задала совершенно правильный вопрос:

«Почему урановые дрова должны быть под водой?»

«Чтобы они не были слишком горячими. Вода нужна для охлаждения».

«А если вода кончится?»

Вот именно. Что будет, если кончится вода?

Уж кто-кто, а Хайнц знал ответ совершенно точно.