Спящие красавицы

И Мора находила это вполне правдоподобным, особенно после того, как Клавдия Стивенсон проковыляла по крылу Б с синяками на шее и глубокими царапинами на плечах, рассказывая всем и каждому, что Ри едва не убила ее, а также о том, что видела и слышала до этого. Клавдия заявляла, что новенькая знала имена Джанетт и Энджел, но это была лишь малая часть. Она также знала (знала!), что Энджел убила как минимум пятерых мужчин и своего новорожденного ребенка.

«Эту женщину зовут Иви, почти как Еву из Райского сада, – говорила Клавдия. – Подумайте об этом! А потом Ри попыталась меня убить, и, готова спорить, ведьма знала, что так и будет, как знала имена Джанетт и Энджел и знала о младенце».

Клавдия не могла считаться надежным свидетелем, но сказанное ею имело смысл. Только ведьма могла знать такое.

Две сказки одновременно возникли в голове Моры и, соединившись, породили уверенность. Одна – о прекрасной принцессе, которую прокляла злая колдунья. Бедняжка погрузилась в глубокий сон, уколов палец веретеном. (Мора не знала, что такое веретено, но оно было острым.) По прошествии бесчисленных лет поцелуй пробудил принцессу от сна. Вторая история была о Гензеле и Гретель. Их схватила ведьма, но они сохранили хладнокровие, сожгли ведьму заживо в ее собственной печи и спаслись.

Сказки были просто сказками, но они пережили сотни лет, а потому в них не могло не быть крупицы правды. И правда заключалась в следующем: чары можно разбить, ведьму – уничтожить. Возможно, смерть ведьмы из крыла А не разбудит Кейли и всех остальных женщин в мире. С другой стороны, может, и разбудит. Очень даже может быть. А если и не разбудит, женщина по имени Иви должна иметь какое-то отношение к этой чуме. Иначе как ей удается засыпать и просыпаться? Откуда она знает то, чего никак не может знать?

Мора провела в тюрьме не один десяток лет. Прочитала множество книг, даже Библию. Тогда Библия показалась Море бесполезной пачкой бумаги: мужчины создавали законы, женщины рожали незачатых детей, – но она запомнила призыв: «Ворожеи не оставляй в живых»[34].

В голове Моры сформировался план. Для его реализации требовалась толика удачи. Но с учетом того, что половина дежурных не явилась, а привычный ночной распорядок полетел к чертям, может, хватит и капельки. Энджел Фицрой не смогла этого сделать, потому что ярость Энджел была на поверхности, у всех на виду. Поэтому она и оказалась в запертой камере. Ярость Моры, наоборот, пряталась глубоко-глубоко, ее раскаленные угли маскировал толстый слой пепла. Именно поэтому она пользовалась доверием охраны и могла перемещаться по всей тюрьме.

– Я вернусь, милая. – Мора похлопала Кейли по плечу. – Если только она меня не убьет. Если она настоящая ведьма, наверное, ей это под силу.

Мора подняла матрас и нащупала крохотный разрез. Сунула в него пальцы и достала зубную щетку. Твердая пластмассовая ручка была заострена. Мора спрятала щетку сзади за эластичный пояс штанов, одернула мешковатую робу и вышла из камеры. Уже в коридоре обернулась и послала своей безликой сокамернице воздушный поцелуй.

7

– Заключенная, что это ты делаешь?

В дверях небольшой, но на удивление хорошо укомплектованной тюремной библиотеки возник Лоренс Хикс. Обычно он отдавал предпочтение костюмам-тройкам и темным галстукам, но в этот вечер обошелся без жилетки и пиджака, а узел галстука распустил так, что его конец свисал до ширинки, напоминая стрелку, которая указывала на, несомненно, сморщенное «хозяйство».

– Здравствуйте, мистер Хикс, – ответила Мора, продолжая загружать книги в обложках в библиотечную тележку. Улыбнулась, сверкнув золотым зубом в свете флуоресцентных потолочных ламп. – Собираюсь обойти камеры с книгами.

– Не поздновато ли, заключенная?

– Думаю, что нет, сэр. Сегодня, как я понимаю, отбоя не будет.

Она говорила уважительно и продолжала улыбаться. Самый надежный способ добиться своего – улыбаться и выглядеть безобидной. Это всего лишь старая седая Мора Данбартон, раздавленная долгими годами тюремного заключения, готовая лизать башмаки любого, если это требовалось. Какая бы гарпия ни заставила ее убить тех людей, она давно уже покинула разум Моры. Этому фокусу Энджел Фицрой и ей подобные научиться не могли: держать порох сухим на случай, если он вновь тебе понадобится.

Хикс подошел, чтобы проверить тележку, и Мора почти пожалела его: лицо бледное, покрытые щетиной щеки обвисли, остатки волос стоят дыбом. Но если бы он попытался ее остановить, она бы врезала ему в толстое брюхо. Потому что намеревалась спасти Кейли, если сможет. Спящую красавицу спасли поцелуем. Мора, возможно, спасет свою девочку с помощью заточки.

Не вставай у меня на пути, Хикси, думала она. Не вставай, если не хочешь дыру в печени. Я точно знаю, где она у тебя.

Хикс просматривал книги, отобранные Морой: Питер Страуб, Клайв Баркер, Джо Хилл.

– Это же ужасы! – воскликнул Хикс. – Мы позволяем заключенным читать такое?