Спящие Дубравы

Обернувшись, я увидел весьма крупного (впрочем, поменьше меня) мужчину на весьма крупном (впрочем, поменьше Изверга) драконозавре. Оба лучились самодовольством, оба были увешаны оружием, оба демонстрировали явную принадлежность к гвардии. Обоих я видел первый раз в жизни.

– Привет, приятель, – вежливо поздоровался я. Гвардеец и его зверь презрительно фыркнули в унисон. Это подразумевало, что «всякие там штафирки нам не приятели». Я пожал плечами и пошел дальше.

– Ты оглох что ли?!

Я вновь обернулся.

– Извини?

– В задницу свои извинения засунь, понял! Убирай драконозавра, кому сказано! Это мое место! А вход за углом!

– И давно?

– Что?

М-да, то-то мне сразу показалось, что парнишка малость туповат…

Я спустился с крыльца обратно и подошел к сквернослову, который спешился и стоял руки в боки, почти вплотную.

– Это место твое давно?

Видимо что-то в моей интонации насторожило грубияна, поскольку он отступил на шаг назад и положил руку на привешенную к поясу дубинку.

– Два месяца. А теперь…

– А теперь, – перебил его я, – слушай сюда. Я занимал это место два года . И хотя сейчас я не ношу форму, но в прошлом отправил за решетку втрое больше опасных преступников, чем тебе лет. Посему я имею право привязывать своего драконозавра в любом месте вокруг этого здания. А если захочу – то и внутри!

– Да кто ты тако…

– Меня зовут Сэд. Сэд из Сосновой Долины. Порасспрашивай на досуге стариков.

С моей точки зрения разговор был окончен. Но этот надутый индюк со мной не согласился.

Не успел я вновь повернуться к крыльцу, как гвардеец схватил меня за плечо, громогласно обещая «отделать так, что родная мать не узнает». Хм, сразу видно, что он не знает мою матушку. Ей меня, бывало, чуть ли не по частям приносили – и ничего…

В общем, через пару минут я таки вошел в здание.

Первым, на кого я наткнулся, был старый Билл Выдроскунс, бессменный гвардейский архивариус на протяжении шести десятилетий. За то время, пока мы не виделись, дедуся нисколько не изменился. Те же чудовищные очки на носу, тот же чудовищный горб, тот же чудовищный запах изо рта. Ага, и вкус все тот же: дешевая гномья самогонка. Готов спорить, что и делают ее по-прежнему – из картофельной шелухи, поганок и плесени.

Как бы там ни было, я здорово обрадовался старику. Сам же Выдроскунс, увидев меня, растрогался до слез.

– Ей-богу, парень! – восклицал он. – Не ожидал тебя еще раз увидеть! Какими судьбами?!

– Неисповедимы пути сэдовы, старый хрыч, – ответствовал я. – Капитан на месте?

Билл опустил глаза:

– Нету.

– На задании, что ли?

Билл мотнул головой, стараясь на меня не смотреть:

– Совсем нету.

Сердце мое сжалось.

– Погиб?

– Хуже. Уволился.

– Уволился?! Ты что, старый, лишний кувшин опорожнил с утра пораньше?

Мое возмущение было вполне объяснимо: если что и было в Хойре незыблемого, так это глава гвардии. По-моему, мало кто вообще знал его настоящее имя – «Капитан», и все. Капитан с большой буквы "к". Энергичный, неподкупный, чихать хотевший на деньги, почести и звания, не допускавший даже намека на компромисс с совестью и своим кодексом чести. И вот теперь мне говорят, что этот человек уволился? Бросил свой пост?

Выдроскунс тяжело вздохнул, кивнул мне на соседний стул и принялся рассказывать.

Все началось с того, что любимой младшей дочке бургомистра Хойры приспичило влюбиться. Счастливый избранник оказался не местным, но с большими связями, как это у нас говорилось, «по обе стороны закона». Через некоторое время сыграли свадьбу, а потом дочка стала наседать на папу с категоричным требованием пристроить обретенного зятя на теплое местечко – в городскую гвардию. С моей точки зрения (да и с точки зрения счастливого тестя, как мне кажется), оное местечко скорее претендовало на звание «горячего», но молодожены настаивали, и бургомистр сдался. У Капитана появился помощник.

Через месяц с небольшим помощник с молодой женой приобрели в центе города трехэтажный особняк, два торговых судна и открыли в банке четырехзначный счет. Еще через три недели Капитан вломился в кабинет к бургомистру, снеся по дороге телохранителя, швырнул в лицо градоначальнику свой значок, завернутый в заявление об отставке, и хлопнул дверью.

– Сеть осведомителей почти полностью уничтожена, – закончил свой невеселый рассказ Билл, – любая мало-мальски обеспеченная мразь выходит сухой из воды, а из старой гвардии не осталось никого – кто уволился сам, кого уволили, а кого и прикончили из-за многочисленных утечек информации. На их место бургомистров зятек – наш новый капитан – набрал такую шваль, что нормальному человеку с ними, прости господи, на одном поле гадить противно. Кое-кого из этих молодчиков ты должен помнить – лично сюда доставлял со связанными руками…

Мы с архивариусом немного помолчали, думая каждый о своем; затем я решительно поднялся и пожал старику руку:

– Бывай, старый! Может, еще свидимся.

– Ты куда сейчас?

– К Капитану. Домой. Кто бы не командовал сейчас гвардией, город и его обитателей лучше него все равно никто не знает.

– Что ж, передавай ему мои наилучшие.

– Непременно…